— Почему же? Я вижу кругом зажиточных и довольных людей. Неужели они могут восстать против власти, дающей им благословенный порядок?
— Люди не слишком-то довольны в последнее время, — заметил жрец. — Многолетняя засуха гнетёт и Маргуш, хотя не так ужасно, как наши степи. Урожаи становятся всё скуднее, скот гибнет, народ часто голодает. А правителям стало недоставать средств, чтобы содержать в прежнем великолепии храмы и закупать у горных племён столько же лазурита, как раньше. Потому повышаются налоги, а народ ропщет… Вдобавок в любой момент с севера могут вторгнуться ирги. Раньше с этой стороны света Маргушу ничего не угрожало: ведь там живём мы и наши родичи, а мы давно уже не воюем с этой страной — нам гораздо лучше торговать с ней, получая за наш скот зерно и разные нужные вещи. Но теперь ирги могут нас смести, и тогда для них откроется путь на Маргуш. И есть силы, которым это очень даже на руку.
— Силы? — переспросил Бхулак. — Какие?
— Ты слышал что-нибудь о стране Мелухха? — спросил Заратахша.
— Слышал, — кивнул Бхулак. — Встречался и беседовал с купцами оттуда.
На самом деле лет триста назад он даже побывал по делу Поводыря на островах Дильмуна, где была большая торговая колония Мелуххи, но говорить об этом, конечно, не стал.
— Тогда ты, наверное, знаешь, — продолжал Заратахша, — что там нет ни царя, ни войска, но купцы правят страной при помощи Ордена Невидимых под покровительством Трёхликого звериного бога.
— Знаю.
— И как ты думаешь, кто будет доставлять лазурит в Двуречье и дальше, если Маргуш падёт?
Ответ был очевиден не только для Бхулака, но и для лагашского купца Шупана. Он и ответил:
— Купцы из Мелуххи.
— И это правда, — Заратахша слегка подогнал лошадей, и они пошли быстрее. — Тогда лазурит и другие цветные камни с гор пойдут прямо в Мелухху, и тамошние купцы, которые, как ты знаешь, торгуют с Двуречьем не по суше, а по морю, пересекая залив, получат всё серебро, которое сейчас уходит в Маргуш Лазуритовым путём.
— Ты хочешь сказать, — прикинул ситуацию Бхулак, — мелуххцы сговорились с иргами? Чтобы те напали на Маргуш?
— Я точно не знаю, — повёл плечами Заратахша, — но это было бы разумно с их стороны. Я уверен, что и в становищах иргов, и в Маргуше полно млеххов — слуг Трёхликого, мастеров нечистых тайных дел.
«Вот потому Поводырь и не хочет, чтобы народ Заратахши поселился в Маргуше, — подумал Бхулак. — Они ведь могут остановить иргов. И потому я должен убить послов».
— О чём ты задумался, Шупан? — оторвал его от чёрных мыслей вопрос Заратахши. Жрец оставался крайне проницательным, а значит, опасным собеседником.
— Обо всех этих хитросплетениях, — ответил Бхулак, стараясь выглядеть как можно более искренним. — Делах тайных и тёмных. К чему они?
— Жадность и жажда власти, почтенный Шупан, всё только от них, — с горечью ответил Заратахша.
— Итак, — продолжал он, — именно поэтому в Маргуше, и особенно в великом городе Марге, есть люди и лугаля Аккада, и владык Мелуххи. И если первые известны всем — это тамкар * Машда и его слуги, то Невидимые есть Невидимые… Но все они — глаза и уши своих владык. А иногда и руки, которыми в Маргуше творятся разные дела, подчас и злодейские. Теперь, наверное, и Элам должен послать сюда своих людей, раз уж он занял место Аккада.
«Он подозревает, что я эламитский шпион», — догадался Бхулак, но не додумал эту мысль: раздался свист и вылетевший из высокой травы дротик с чмокающим звуком впился в шею одного из коней. Он протяжно заржал и завалился на бок, дышло колесницы переломилось, а сама она перевернулась. Раненый конь бился в агонии среди полевых цветов, а его освобождённый напарник в панике скакал в степь.
Бхулака словно мощный порыв ветра поднял в воздух и швырнул оземь так, что несколько мгновений он просто не понимал, что происходит. Но очень быстро пришёл в себя и вскочил на ноги.
«Засада!» — вспыхнуло в его сознании.
Из травы с двух сторон выскочили странные полуголые воины — небольшого роста и очень темнокожие — почти чёрные. Они страшно выли, потрясая копьями, топорами и изогнутыми дубинками
Бхулак быстро огляделся. Он сам был у разбитой колесницы, Заратахша ничком лежал чуть поодаль и не двигался. Но времени выяснять, жив ли он, не было, и обращаться к Поводырю за помощью тоже — придётся спасаться самостоятельно.
К счастью, выпавшее с колесницы оружие валялось рядом. Бхулак схватил копьё и с силой метнул его в одного из нападавших. Оно пробило того насквозь, с отчаянным воплем враг рухнул в траву и конвульсировал там, царапая ногтями древко.