Купив котенка, Даррелл поместил его в ящик и накрыл, чтобы тот освоился с новым местом и подобрел. Когда он открыл ящик, снял крышку и заглянул внутрь — котенок расцарапал ему щеку, не промахнись он миллиметра на три — Даррелл лишился бы глаза. Решив покормить котенка из бутылочки с соской, Даррелл еще изрядно помучился, но не добился успеха: котенок не стал есть, а только добавил царапин на руках. Чтобы котенок не погиб с голоду, его нужно было кормить. И здесь нужен был пример. Для этого понадобился домашний котенок. Раздобыв у своих новых знакомых ласковую пеструю кошечку, одинакового возраста с дикарем, Даррелл поместил её в новую клетку и оставил её там, чтобы она освоилась. Расчет у Даррелла был простой, но правильный. Дикие животные обладают очень обостренным чувством территории. На воле у них есть особый участок леса или поля, который они считают своим и защищают от любого пришельца. Когда диких животных сажают в клетки, эти места заключения тоже становятся их территорией. И если в ту же клетку посадить другое животное, то первый обитатель скорее всего будет яростно отстаивать её. Бывают случаи, что к большому энергичному животному, живущему в клетке, нужно посадить другое животное того же вида, чтобы они жили вместе. Но если новое животное посадить в клетку к старому, то оно, защищая свою территорию, может убить новичка. Поэтому лучше всего сделать новую клетку и посадить в неё более слабое из двух животных. Когда оно освоится, к нему подсаживают более сильного родственника. Сильный, конечно, останется хозяином положения и может даже задирать слабого, но так как его посадили на чужую территорию, он будет сдерживаться.
Даррелл был уверен, что детеныш дикой кошки вполне способен убить домашнего котенка, если его посадить к нему, вместо того чтобы сделать наоборот. Поэтому, как только пестрый котенок освоился, натуралист схватил дикого и, несмотря на яростное сопротивление, засунул его в клетку к домашнему котенку. Трагедии не произошло. Пестрый приблизился к разозленному дикарю и, громко мурлыча, стал тереться о его шею. Дикий котенок в ответ на это приветствие отпрянул, довольно грубо фыркнул и удалился в угол. Пеструшка уселась и, громко мурлыча, стала умываться. Закрыв ящик мешковиной, котят оставили до вечера одних. Вечером они уже лежали рядом. Увидев человека, дикарь только угрожающе приподнял верхнюю губу. Котятам предложили пищу — молоко и мелко нарубленное мясо и сырое яйцо. Пеструшка накинулась на еду и с аппетитом стала есть. Дикий лежал с закрытыми глазами. Но шум, поднятый кормившейся пеструшкой, привлек его внимание. Он осторожно встал и подошел к тарелке. Пеструшка призывно мяукнула с куском мяса в зубах. И дикарь сдался. Он наклонился к тарелке и стал есть. Было видно, что он очень голоден, но, несмотря на это, ел чинно, не торопясь. На ночь котятам оставили еще еды и закрыли их. На другое утро обе чашки были вылизаны начисто, а котята лежали в обнимку и крепко спали…
Выходит, что хороший пример оказался более надежным помощником в укрощении строптивца, чем пища и ласка человека.
Самая крупная наша лесная кошка — рысь наделена разными достоинствами. Она и ловкая, и изящная, и сильная, и чрезвычайно смелая. Все эти качества помогают ей добывать себе пропитание: мышей и других мелких грызунов, зайцев, различных птиц, молодых, а иногда и взрослых копытных животных, таких как косули, лосята, кабарга, олени. Даже для человека в лесу рысь может быть серьезным противником.
Однажды наблюдатели заповедника Беловежская пуща шли лесом и увидели рысь с двумя рысятами-подростками. Заметив людей, рысь-мать и один котенок кинулись наутек, а второй рысенок с испугу забрался на дерево. Там его и поймали, хотя один из наблюдателей поплатился за это глубокими ранами-царапинами. Пленника принесли на центральную усадьбу и посадили в просторную клетку. Рысенка окружили вниманием. Его кормили, ухаживали за ним и всячески старались приручить. Шли дни, недели, а рысенок так и не отвечал взаимностью на ласку людей. Он угрюмо сидел в углу клетки и сердито шипел, когда к нему близко подходили люди. Постепенно рысенок подрос и превратился в большую очень красивую кошку, но и время не сгладило из его памяти свободы и он дичился людей. Сохранилась у него и присущая хищникам агрессивность. В общем, всем своим видом и поведением эта пленница как бы подтверждала слова детского поэта:
Этой ты не скажешь брысь,
Потому, что это — рысь!
Рысь из Беловежской пущи не стала ручной, потому что ее взяли на воспитание почти годовалой. Совсем иное дело, когда начинают приручение маленьких рысят. Они быстро привыкают к людям, становятся ласковыми, игривыми и послушными. Особенно, если их не обижают и не ограничивают их свободы. Именно так поступила сотрудница Варшавского зоопарка Антонина Жабинская, когда ей привезли из польской части Беловежской пущи двух месячных рысят. Воспитанные в условиях городской квартиры, рысята свободно бегали по комнатам, по двору, сдружились с щенками дога и маленькими выдрятами и устраивали с ними коллективные игры в догонялки. К своей воспитательнице они очень привязались и сохраняли дружбу с ней долгие годы.
У больших знатоков природы и потомственных дальневосточных охотников Янковских в доме почти всегда жили прирученные звери — тигренок, барсенок, медвежонок, волчонок, олененок. Но самым домашним из всех был самец рыси Кыс. В журнале «Охота и охотничье хозяйство» В. Янковский рассказал о жизни и судьбе Кыса. В дом рысенок попал очаровательным малышом ростом с кошку. Кыс рос на полной свободе, разгуливая по всему дому и по двору, на правах домашних собак. Только собакам не всегда разрешали заходить в дом, а Кыс мог являться туда, когда ему захочется. Он имел право залезать на стулья, забираться на диван, кувыркаться там и играть с диванными подушками. Малышом Кыс очень любил гоняться за бумажкой на веревочке, как это делают все котята. Кыса полюбили все члены семьи, но больше всех ухаживала за ним мать автора рассказа. Он считал ее своей хозяйкой и слушался беспрекословно. А такие слова, как «иди сюда», «пошел вон», «ложись», «садись», «кушать» и «гулять», он запомнил очень быстро и принимал за команды. В большой дружбе Кыс был и с собаками. Часто с членами семьи и собаками Кыс ходил на прогулки вдоль реки, летом залезал в воду и переплывал через реку на другой берег. Кыс был совершенно ручным и прожил в этой семье шесть лет.
Широкую известность в нашей стране получила ручная рысь Дикси, воспитанная в Красноярском заповеднике «Столбы» организаторами живого уголка Е. А. Крутовской и ее мужем Д. Г. Дулькейтом. Дикси попала в заповедник пятимесячным заморышем, ростом с крупную кошку. В приручении дикарки большую помощь людям оказала овчарка Дагни, к которой рысь отнеслась с полным доверием и привязалась к ней. Это помогло и сближению людей с сердитой дикаркой. В течение многих лет Дикси дружила с Крутовской и позволяла ей любые вольности в обращении.
Еще большую популярность приобрел Кунак — герой художественного фильма «Тропой бескорыстной любви», сюжет которого знаком почти всем. Чтобы показать настоящую дружбу рысенка с лесником Михалычем, артисту Дмитрию Орловскому пришлось самому воспитывать рысенка-артиста. Он сам кормил рысенка, гулял, играл и спал с ним, и они стали неразлучными.
Изредка рыси выступают и на аренах цирков. Одного такого артиста, рысенка Котьку, воспитала Наталья Юрьевна Дурова.
В Туркмении и в пустынях Узбекистана живет родственник рыси — каракал. Свободолюбивый каракал приручается еще труднее, чем рысь. И все же в Азии, особенно в Индии, каракалов с древних времен приручали и дрессировали для охоты на зайцев, лисиц, мелких антилоп и пернатую дичь.
Практически приручаются и все крупные кошки, от гепарда и оцелота до льва и тигра. Правда, леопарды и барсы менее податливы в этом отношении, но при особом старании и они могут стать ручными. Дрессированных леопардов, под названием пантер, иногда можно видеть в цирках.
В Кении уже многие годы живут и работают супруги Джордж и Джой Адамсоны. Они очень много делают для охраны природы Африки и ее национальных-парков. Об их работе по приручению львов знают люди всей планеты. Книга Джой Адамсон о львице Эльсе — «Рожденная свободной» и кинофильм того же названия обошли весь мир. Полюбились они и советским читателям и зрителям. Продолжая свою работу с дикими хищниками, Адамсоны воспитали самку гепарда Пиппу, а затем вернули ее к свободной жизни. Как Пиппа росла, стала взрослой, обзаводилась четырьмя поколениями потомков, как воспитывала своих детей и обучала их охоте, устанавливала границы территории с выросшими детьми и о многих других сторонах жизни гепардов, Джой Адамсон подробно рассказала в своей новой книге «Пятнистый сфинкс». Заметим, что ручные гепарды были у Чингисхана и у Карла Великого.