– Как он осмелился? – прошептала Ирка, с сомнением поглядев на худые руки и не особенно атлетичные плечи своего спутника, – ведь она беспомощная, больная!
– Она красивая. А он пьёт.
– Его зовут Лёшка?
– Да. Вы уже успели с ним познакомиться?
– Знаю только, что он живёт в коммуналке через две двери.
– Ну да, от вас – через две, и через одну от нас. В этой же квартире живёт старушка, Дарья Михайловна, и её сорокадвухлетняя дочь Галина. К ним он относится без агрессии, потому что бывший муж Гали, который время от времени навещает их – полицейский.
– А кто живёт между ними и вами, в трёхкомнатной коммуналке? – спросила Ирка, стараясь запоминать имена соседей.
– Гиви и Алик. Они снимают по комнате. Иногда приводят приятных барышень. В третьей комнате живёт собственник. Он когда-то баловался наркотиками, и теперь вот у него СПИД. Да, не ВИЧ, а СПИД. Каждый день ему становится хуже, температура всё время под тридцать восемь. А он ещё очень молод.
– Как его звать?
– Серёжа. Вам про второй этаж рассказать?
– Да, сделайте одолжение.
Между двумя следующими остановками Дмитрий Романович рассказал про второй этаж. Одна из квартир там была, по его словам, опечатана, потому что её хозяин недавно умер и никаких наследников не нашлось. Во второй квартире жили Валентина Егоровна – бывшая продавщица, её взрослая дочь Лена и две дочурки последней, Оля и Юля. Девочки были уже подростками. Иногда к Ленке захаживал её друг Руслан. Когда он являлся, Ленка заканчивала пить водку и начинала хлестать коньяк. К счастью, продолжалось это недолго. В третьей квартире жила пятидесятитрёхлетняя Роза Викторовна, отчаянно соблазнявшая Лёшку, и её муж Гавриил Петрович, спившийся бригадир. Наконец, в четвёртой квартире жила Галина Васильевна, полуспившаяся швея. Её дочка, зять и два внука жили в другом районе.
– И часто Лёшка буянит? – спросила Ирка, сразу усвоив всю эту информацию, потому что она была преподнесена педагогом без всяких лишних подробностей, но при этом вполне художественно и ярко.
– Не беспокойтесь. Зная меня и бывшего мужа Галочки, он давно перестал буйствовать в подъезде. Где-то он веселится, но где и с кем – это его дело.
– На что же он существует?
– Да иногда находит какую-то работёнку в дачных посёлках – что-то приколотить, починить, подправить, землю вскопать. Вполне вероятно, чем-то ещё занимается.
Ирка долго не отрывала взгляд от окна. Перед ней мелькали какие-то городки, деревни, поля, залитые солнышком. Полустанки, мимо которых проходил поезд, хранили облик семидесятых годов. Ирке это нравилось. После Электростали она и Дмитрий Романович уступили место двум старушенциям, вышли в тамбур. Там из-за грохота приходилось почти кричать.
– Я очень прошу вас обдумать мою идею, Ирочка, – произнёс Керниковский, взявшись за перекладинку на звенящей двери, – я вам согласен платить восемьсот рублей за академический час. Больше не могу. Но это – средняя ставка преподавателя игры на гитаре с выездом на дом.
– Я ведь не гитаристка, Дмитрий Романович, – возразила Ирка, – мне самой нужно позаниматься и что-нибудь почитать перед тем, как браться за это дело. И восемьсот рублей – это слишком много. Я столько с вас брать не буду.
– Это единственный камень преткновения?
– Не единственный! Я ведь вам объяснила, что происходит в этой квартире.
– Вы про рояль?
– Естественно! И про дверь. Мне ведь не могло показаться, что я толкаю её рукой, а она – ни с места. Кто-то снаружи её удерживал с большой силой.
На Салтыковке вошло много пассажиров. Но ни один из них не остался в тамбуре. Когда поезд снова загрохотал по рельсам, Дмитрий Романович предложил:
– Рояль вы можете выкинуть, пользуясь позволением Ольги Фёдоровны и Бориса Владимировича. Дверь – снять. Я вам помогу. Зачем вам дверь в ванную? Вы в квартире одна живёте.
– Дмитрий Романович, вы смешной! Вы очень забавный. Кончится тем, что вы мне предложите убрать мебель, стены и пол, чтобы невидимка, который бродит по этой странной квартире, не имел способа о себе напомнить. Нужно решать вопрос с невидимкой, а не с вещами, к которым он прикасается!
– Безусловно. Но каким способом вы планируете решить этот щекотливый вопрос? Уж не переездом ли?
– Переездом.
– А если он за вами увяжется?
Ирка вздрогнула.
– Как – за мной?
– Да элементарно. Ему ведь нужно что-то от вас! Это совершенно понятно. В этой квартире никогда не было ничего похожего. Ольга Фёдоровна и Борис Владимирович пристали к вам с этим самым роялем только из-за того, что он половину комнаты занимает и может вам помешать.