- Если вам так много о нем известно, отчего же он до сих пор не повешен? - усмехнулся Курт невесело. - Отчего бы вообще не устроить облаву и не выловить оттуда всех?
- Не все так просто, - вздохнул Хальтер, и он невольно покривился. - Облава в старых кварталах - дело сложное и почти бессмысленное. Ко всему прочему, майстер Гессе, застать этого человека на месте преступления ранее не удавалось - лишь слухи, даже без свидетелей, вот и все, что у меня на него было. Я знаю, в Друденхаусе принято полагать, что магистрат целыми днями смотрит в окно и ничем не занимается, а казням и наказаниям предает лишь тех, кто подвернулся под руку, однако же, смею заверить, ваши сослуживцы ошибаются. Разумеется, случаются... недоразумения, однако я стараюсь, чтобы в городе был порядок. Если же я начну уделять излишне много своего внимания подобным личностям, пострадают, так скажем, те, кто должен быть мною защищен, а именно - простые горожане...
- Иными словами, с местными преступниками у магистрата соглашение о минимальном вмешательстве? Или у вас лично? - подвел итог Курт и, увидев, как глаза бюргермайстера скользнули в сторону, качнул головой. - Бог с ним... Это не мое дело. Итак, стало быть - этот человек уже был замечен, хотя и бездоказательно, в...
- ... грабежах. Кражи - это уже мелочь. Убийства - об этом лишь слухи, не могу сказать с уверенностью, но могу предположить, что скорее всего так. На таких местах в шайке, какое занимает он, люди, ни разу не смочившие нож в крови, не держатся.
- Возраст, имя; хоть это вам известно?
- Может, лет двадцать пять-шесть... Точные года его я вам не назову - представления не имею, это меня как-то не интересовало, - несколько едко заметил Хальтер. - Если это интересует вас - можете заглянуть в метрические записи. Его имя Вернер Хаупт.
- Ясно, - проронил Курт сухо, рывком поднявшись, и мгновение стоял недвижно, глядя в окно за плечом бюргермайстера и не произнося ни единого звука. - Если это все, что вы хотите и можете мне сказать, то, наверное, нам стоит перейти к тому, ради чего, собственно, я здесь?
- Да, конечно, - торопливо согласился тот, почти вскочив со своего месте и направившись к двери. - Понимаете ли, майстер Гессе, ведь нельзя же более тянуть - надо сообщить семье, надо, в конце концов, примерно наказать этого мерзавца, а поскольку в дело... пока еще не могу понять, как... вмешался вдруг Друденхаус, то мы не можем ничего предпринять. Если до людей дойдет... а наши солдаты - они ведь не глухонемые, и терпение у них далеко не ангельское, проболтаются сегодня же... Так вот, если до людей дойдет, от нас вполне справедливо станут требовать незамедлительной казни, а я не могу действовать, пока вы...
- Я понимаю, - оборвал его Курт настойчиво, и тот спохватился:
- Да, прошу прощения, я вас задерживаю. Я позову стража, он вас проводит.
- Не стоит, - возразил он с невольной усмешкой. - Я знаю, где магистратская тюрьма.
Взгляд на него Хальтер бросил подозревающий и настороженный, однако возразить то ли не посмел, то ли попросту поленился и лишь указал широким жестом в коридор, приглашая выйти из комнаты.
Здание тюрьмы, принадлежащей магистрату, Курт нашел и впрямь без труда - даже спустя десять с лишним лет путь через двор до приземистого старого корпуса он помнил четко до боли; однажды его остановил страж, но отступил в сторону, когда из-под куртки был извлечен Знак и довольно неучтиво ткнут ему почти в самое лицо. Во избежание недоразумений Курт просто оставил его висеть на виду, и больше его не задерживали - не то под натиском всемогущего Сигнума, не то потому, что далее попадалась стража, уже предупрежденная о его появлении.
Вероятно, именно последнее предположение и было верным, ибо уже внутри здания, когда он затворил за собою старую тяжелую дверь, к нему метнулся солдат - собранный и бледный, не задав ни единого вопроса, но зато на ходу приветствуя и выражая готовность провести к нужной камере. Нужная камера оказалась в самом дальнем конце темного мерзко пахнущего коридора - зарешеченная ниша в стене, в которой невозможно было стоять, выпрямившись, в ширину и длину не превышающая трех шагов. На мгновение Курт подумал о том, что - либо Судьба издевается над ним, либо же это ее своеобразный юмор, не понятный простому смертному...
Заключенный лежал на полу, прислонившись к стене и закрыв глаза, и на звук шагов дернулся, вскочив и подбежав к решетке; ему удавалось распрямиться в полный рост из-за того лишь, что его собственный был довольно низок, да и весь он был какой-то словно сжатый, стиснутый со всех сторон, похожий на воробья под дождевыми каплями. На Курта он воззрился с ожиданием; бросив взгляд на стража рядом с ним, шевельнул губами, но проглотил слова, не произнеся ни единого.