Строительный камень брали из ближайших к дворцу полуразобранных домов и рухнувших заборов. Как и те люди, что населяли это место до нас, что построили перегородки. Перед началом работ обошел эти дома по кругу и в кустах убил змею. Затем еще одну в зарослях, отведенных под вырубку. Выпотрошил и ободрал рептилий, передал на кухню в дополнение к той, что убил во время похода к источнику. Теперь по кусочку мяса хватит всем.
Мужчины брали по одному тесаному блоку на руинах и примерно километр несли на плечах или в мешках за спиной. Я помещал два средних камня в магический карман, еще один побольше нес в руках. Складывали материал штабелем рядом с проемами. Иван предложил закрывать арки при помощи решеток из бамбука, укрепленных всего несколькими рядами сухой кладки. Идея выглядела вполне реализуемой с учетом наших скромных возможностей. Если очистить заросший фундамент, то высоты баррикады хватит всерьез затруднить проникновение.
Помимо транспортировки камней, периодически сканировал окрестности на предмет крадущихся хищников или одержимых. В мое отсутствие пост наблюдателя занимала Дина, напрягая улучшенные зрение и слух. Рядом с беззащитными работницами всегда находился вооруженный боец. Иван азартно рубил своим новым топориком молодой бамбук и деревца рядом с разбираемым забором. Женщины связывали добытые жерди веревками и парами транспортировали их во дворец. Или несли вдвоем нагруженную камнями корзину. Посмотрев на наши мучения, Иван соорудил простые носилки.
После нескольких рейсов Самсон под предлогом ранения перевел себя на легкую работу. По факту прогуливался с жердями и вязанками хвороста. Гудрон халявил и норовил потеряться, что на фоне напряженной работы остальных выглядело вызовом обществу. Свой будущий подсрачник он честно заработал. Осталось дождаться удобного повода и выкинуть необучаемого идиота из общины. Но не просто избавиться от балласта, а обеспечить этим мероприятием воспитательный эффект.
В разгар трудового подвига мне пришлось отвлечься на древнего мертвеца, вылезшего из глубокого подвала на шум. На удивление, у него не нашлось для нас никаких сюрпризов. Тупой, медленный и крепкий на рану. Дина хвасталась, что не раз от них сбегала, делая как стоячих. А теперь, с улучшенным навыком Быстрого бега и вовсе считала, что ей нечего бояться.
— Как они появились? — спросил Алексей и мне пришлось объяснить.
— Очень давно здесь было побоище и прорыв скверны. Мертвые аборигены поднялись, но силы, что повела бы их дальше, не нашлось. И они остались здесь на многие годы.
Едва скверна открывает путь одержимости, как в разум человека заскакивают сразу несколько злых духов. В бескомпромиссной борьбе побеждает один и затем обустраивает тело под себя, превращая со временем в беса, а затем в демона. С мертвецами ситуация иная. Свежие покойники обладают скромным потенциалом для мутаций, но все равно остаются нежитью со всеми ее недостатками. Со временем, лишние духи-паразиты покидают дряхлые немощные останки в поисках нового, более сильного тела. Часто нежить впадает в спячку, иногда на многие годы, продолжает копить скверну, но деградирует. Поэтому в домах покинутого города встречаются практически безобидные пугала. Главное, не лезть в тесные помещения и подземелья, где у них появляется возможность для атаки вплотную.
Высохший труп местного жителя оставил всего две пустышки, зато аж пятнадцать граммов ценного песка. Как подготовлю помощников, надо будет пройтись по ближайшим кварталам, нечего этим тварям топтать мои земли. И песочек стрясти сам бог велел!
Но сегодня драугры решили не дожидаться моего визита или хотя бы сумерек и сами полезли на людей. Дина замечала бредущих в нашу сторону ходячих и сигналила мне. Я натаскивал на перехват по переменно и парами Алексея, Владимира, Николая и Егора. Целенаправленно прокачивал Алексею «Мир и покой». Иногда у покойников при себе имелись металлические и стеклянные украшения. Однажды пришел одержимый сорколин, но в целом по добыче картина повторялась — одна-две пустышки и добротная порция песка. Пусть мы немного теряли в трофеях, зато мой заместитель по безопасности отлично освоил погребальный ритуал. Самсон тоже нашел себе занятие по душе. После моих операций с «Магнитом» сметал останки ходячих в горшок. И даже прибрал набедренную повязку раба. Это не мелочность, это выживание в чистом виде.
— Вот поэтому мы сидели, как мыши под веником! — сообщил мне Самсон в перерывах между стычками. То ли в свое оправдание, то ли от нервов.