– Товар вам придётся оставить, животных во дворе тоже. Насчёт Лайла уже всё сказано, но он же вам не нужен при таком раскладе? Так что лучше будет, если вы позволите нам просто вернуться в питомник.
Хорошо, что её повели наверх. В подвалах было бы сложнее. Здесь можно представить, что ты – в чаще, среди густых зарослей… Встретила вот на ровной дорожке разбойников: двое простых парней руки растопырили, не знают, что делать. Один оцепенел – эй, проснись, Лайл, нам ещё уходить отсюда придётся! И главный – который забывает, что рядом с ним стоит его кузен, и подаётся вперёд, будто готовясь к прыжку, и голос у него начинает оковываться в металл:
– Даже и так? Я и не знал, что варги такие занятные. Стало быть, сутки на то, чтобы убраться – и это лучший вариант. Я верно понимаю? Да, Лайли? Любезная барышня, а не просветите ли вы нас, как в вашей прекрасной головке выглядит тот вариант, что похуже? Чтобы, так сказать, совсем уж проникнуться серьёзностью ситуации.
Это хорошо, так и надо продолжать. Можно ещё выиграть чуть-чуть времени. И, может быть, увидеться со знакомым.
Проснись, Лайл Гроски.
– При плохом варианте вы не получите от меня даже часа. Я повяжу вашу шайку и сдам службе Закона, будете сопротивляться – получите кучу травм разной степени тяжести, а подземные ходы вам вряд ли помогут.
Лайл выглядит забавно с приоткрытым ртом. Он, кажется, даже искренне верил, что сможет договориться. Может быть, Лайл-из-прошлого даже полагает, что она немного сошла с ума: пришла в разбойничье логово и бросается пустыми угрозами…
– Она у вас малость юродивая, а? – Эрлин полагает так же. – Как король Илай, что ли? А, Лайли? Парни, а вас там тоже прохватило от тона – так, что коленки ослабли? И где это мой запас штанов, а… Ну так как, вы там готовы собираться, бросать товар, рвать когти подальше от Вейгорда?
Охранник с Даром Воздуха – хватается за живот, другой пучит глаза в притворном ужасе. Но притворной любезности в голосе Эрлина всё меньше, и глаза у него теперь сужены недобро.
– А то как вы думаете, парни… вдруг она, скажем, уже успела связаться с Корпусом Закона? Или вызвала сюда этих своих ковчежников из питомника – жуть! Или вдруг она сейчас как применит какие-нибудь варжеские тайные силы – ну, скажем, зверей на нас напустит, или что она может?
– Такого, пожалуй, не могу, – Гриз слышит за тоном – мягкие шлепки шулерских карт, попытку прощупать опасность. – И я не связывалась с Корпусом Закона – пока что. Из питомника я тоже никого не вызывала. Но кое-какая страховка у меня имеется.
Лайл Гроски выцветает до нежно-салатового – услышал оговорку: не вызывала никого из питомника. Но могла вызвать кого-то, кого в питомнике не было.
– Ну тогда вы ничего не путаете, а, дражайшая варгиня? Ни о чём не забываете?
Эрлину не нравится, что она глядит на Лайла. Не нравится, что всё внимание не безраздельно – его. И он делает ещё шаг вперёд – вкрадчивый, угрожающий. Показывает клыки в улыбке:
– Это ведь вы у нас в гостях, а не наоборот. А при таких малость недальновидных угрозах – вы же у меня последний выбор отнимаете.
Вздрагивает Лайл-из-прошлого – не очнувшийся, но передёрнувшийся от тона.
– Эрли, погоди… нам бы поговорить…
– А, Лайли? Поговорим, конечно. Только не здесь – видишь, переговоры-то у нас не задались, гостье придется задержаться. Ты уж за неё не переживай: устроим со всеми удобствами. Просто мне нужны гарантии, что сюда не сунутся законники или ковчежники, так что… Отдохнёт малость, может, остынет, мнение своё поменяет…
Насмешка и угроза смешиваются в голосе, и он больше не скрывает азарт на лице: запереть девку-варга, поставить охрану, потом посмотрим – убрать якобы при побеге или как следует с ней побеседовать…
И Лайл-из-прошлого, законник Лайл тоже слышит этот тон и тоже шагает вперёд:
– Эрли!
– Что – «Эрли»? Места у меня тут завались, ребята обходительные, – и подмигивает ей – поняла, варгиня? – Интерьеры, конечно, не то чтобы очень, мы тут строимся пока, но что-нибудь уж сообразим. Видите – я с вами вежливо, а вы тут праведно негодуете, законниками пугаете, угрожаете вот. За дурачка принимаете, что ли?
Гриз смотрит ему в глаза. Облекаясь в стены, на которых давно притаились – ждут лучники. Бойницы готовы. И значит – можно.
– Я принимаю вас за того, кем вы являетесь: за самоуверенного подонка, который ради золота и острых ощущений пойдёт на всё. Допускаю, что сами себя вы считаете кем-то вроде шикарного хищника – умником, настоящим воротилой, отчаянным парнем. Только вот через вашу показную натуру слишком хорошо проступает настоящая: отребье низшей категории. Дешёвка, Эрлин. Неудачник и слабак. Вот кем я вас считаю по-настоящему.
Она роняет слова негромко, без нажима – кожей ощущая тишину, которая прокрадывается в комнату. Белая, траурная тишина – в которой с лица Эрлина Троади смывается маска любезности. Пропадают остатки шулерского азарта из глаз – и в яркой зелени вскипает ярость.
– Вот как? – у него нехороший, принуждённый смех. – Ух ты, дерзкая какая. Думаю, вот тут нам придётся познакомиться поближе – вдруг да и найдём общий язык. А если не найдём… Вы, парни, как? Присоединитесь? Ну, а там…
Из кармана он несмешно извлекает что-то вроде артефакторного кастета: чернь и серебро, витая роспись: корчи тел, раскрытые рты. Один из запретных пыточных артефактов, из тех, что в ходу в Велейсе Пиратской. Лайл дёргается вперёд:
– Какого чёрта, Эрли?!
Кузен нетерпеливо стряхивает его ладонь со своего локтя и цедит:
– Не дёргайся, Лайли, этой варжеской шлюхе только на пользу. Маленький урок – кому и с каким тоном говорить, глядишь, ума наберётся. А не наберётся – у меня есть свободные места в караване… Чему радуешься, дрянь?
Он всё-таки не делает попыток схватить её – может, не знает, каковы способности варгов… Может, ему мешает Лайл Гроски, вцепившийся в руку кузену.
Или стены. Стены и бойницы, и подвесной мост, и накрепко запертые двери, за которыми живет – смех.
– Просто я выполнила моё третье дело здесь.
– Да ну? Какое же?
Он стряхивает с себя Гроски, кивает подручным: скрутить, прижать – и охранники с Даром Огня и Ветра шагают к ней, как раз когда она отвечает:
– Показать ваше истинное лицо.
Потом она ловит взгляд Лайла Гроски, улыбается ему – проснись, Лайл!
И подмигивает.
ЛАЙЛ ГРОСКИ
– Эрли, стой, стой, чёрт возьми!
Шансов у меня не было никаких.
Кузен был взбешён настолько, что съехал на тон для должников и торговцев, которых нужно запугать до дрожи в коленях. Он и раньше-то не выносил, если сомневались в его способностях, тут же…
Я вцепился ему в руку, в плечо, не давая сделать шаг, как в старые времена, когда у меня на руках ещё не было крови. И уже наперед знал, что будет: сейчас Эрли стряхнёт меня (одним движением – он выше и сильнее), выпихнет в коридор, даст знак своим молодчикам…
Кузен проделал оба действия единым жестом: отряхнул с себя мою тушку и одновременно кивнул своим парнишкам – и в этот момент я, пошатнувшись, поймал взгляд Арделл.
Ободряющий взгляд – всё в порядке, Лайл, я тут за тобой.
Потом она подмигнула.
И, крутанувшись на месте, вышвырнула в воздух из-за спины шипящую петлю кнута из кожи скортокса. Мимоходом полоснула по лицу одного охранника, захлестнула второго за пояс и преспокойно сиганула в витражное окно.
Словно в вир. Даже с брызгами – грязно-зелёными, разных оттенков, мелкие и крупные… стеклянные брызги рассыпались по ковру, забарабанили по полу и подоконнику, заорал охранник, которого потащило к окну и уложило поперек подоконника животом, второй орал с пола, где он хватался за онемевшую физиономию.
Эрли подскочил к окну в аккурат тогда, когда с талии охранничка уползло щупальце скортокса.
Парень, который проехался пузом по стеклу, заверещал только громче, когда Эрлин отшвырнул его с дороги. Кузен высунулся из окна, послал вдогонку Гриз удар магии с опасно блеснувшего огненного артефакта, завернул отменно непечатную комбинацию – промазал.