Старалась искупить. Вместо слов говорит властный шёпот крови да её воспалённый взгляд. Старалась искупить то, что отняла жизни. Пыталась жить в мире с теми, которые ставят ловушки и сдирают со зверей шкуры. Быть пастырем по заветам варгов.
Но кровь звала всё сильнее. Кровь моих стад, напитавшая эту землю. Их стоны в ловушках. Вопли над опустевшими логовищами. Шкуры в деревнях, клыки на ожерельях…
— Скажи мне, дочь Перекрестницы — если кто-то будет убивать твоих друзей… мучить твоих родных… Резать их на части, уводить в рабство, вырезать их детей… что вы делаете в таких случаях? Какую плату берёте?
— Кровь, — глухо отзывается Аманда. — Кровь и жизнь.
Победоносная улыбка проносится по лицу Креллы безумной птицей: «Ты не можешь меня судить, нойя».
А шёпот становится жгучим и торжествующим:
— Сначала это было… немного. И редко. Те, кто слишком уж зарвался. Кто забрал многих. Они не возвращались из леса, и в селениях всё приписывали болоту, или опасным хищникам, или злым духам, выходящим из виров по ночам. И я встала на Верный Путь, но пыталась бороться с собой… оплакивать их. Я была глупа, малышка Гризи, — глупа и слепа, пока она не разыскала меня. Пока не объяснила мне. Не отверзла глаза.
— Она?
— Да… Роаланда Гремф, моя наставница. Та, что давно вступила на Верный Путь. И открыла истину, и собрала иных Верных, кто хочет спасти Кайетту от пропасти. Мы долго таились, — но теперь час наш настаёт. Ты должна была видеть, малютка Гризи… Знаки, которые мы подавали нашим собратьям и магам Камня.
— Знаки… бешенство в питомниках? Зимняя Охота в Дамате?
— Знаки, знаки, малютка Гризи! Эти и иные. Варгам. Магам. Всем. Чтобы поняли.
Она говорит это с восторженным, безумным придыханием, и в ней словно истлевают остатки прежней Креллы — остаётся лишь ало-бурая зыбь в глазах. Расходящиеся волны, которые обрушиваются на Гриз одна за другой — как истина.
Бывшая наставница варгов из Ракканта — Хищный Пастырь. Наставники общин умеют вести за собой, нас же этому учат. И она уводила их — годы уводила за собой, создала секту и переманивает к себе варгов, и неясно — кто из наших уже…
Гневный крик Яниста едва продирается через пелену осознания.
— …убивали людей! Вы считаете это справедливым, не так ли? Там, в зверинцах, на охотах — вы хоть понимаете, сколько вы…
— Малую часть, — голос Креллы распахивается, словно пасть — а под ним голод, и решимость, и багряное торжество. — Малую часть от того, что обязаны взять. Несравнимо с тем, сколько взяли они. Сколько они взяли? Даже только в этих деревнях? Тысячи? Не для того, чтобы укрыться от холодов или наполнить желудок — но чтобы нацепить на себя побрякушки, утолить похоть со многими женщинами, показать, что они лучше и богаче других… Сколько они забрали тех, кто дышал, любил, веселился, печалился? Они охотились годами, и теперь, когда пришла я и стала охотиться на них — я забрала куда меньше! Я не брала их детёнышей, не брала слабых. Только тех, кто делал больнее всего. Кто сам взошёл на этот путь!
— Вы вообще слышите, что говорите? — Олкест делает пару шагов вперёд — и останавливается только когда наперерез шагают алапард и знакомая драккайна. — Понимаете, что вы говорите?! Да, многие из них алчны! Но это люди, вы убиваете людей — чьих-то отцов, дочерей, и…
— В их венах течёт кровь. У них есть оружие. Они охотятся. Почему нельзя охотиться на них? Не только у людей есть отцы и дочери. Но ты ведь думаешь иначе, маг Вод. Ты считаешь, что любой человек всегда ценнее любого зверя. Так тебе внушили те, кто тебя учил. Жизни людей для тебя не равны жизням тех, кого люди убивают. Человек выше, так, маг Вод?
Ответ вспыхивает в Янисте — но наружу изо рта рвутся только густые клубы пара. Он не может сказать этого при мне, — думает Гриз, когда Янист поворачивает лицо и бросает на неё виноватый взгляд. Не хочет, чтобы я услышала.
И торжество звенит в смешке безумной варгини — «Ты не можешь судить меня, маг Вод!»
— Человек на вершине, а природа у его ног. И вот, к чему ведёт нас это… к краю пропасти. Чаши весов так страшно качнулись, маленькая Гризи. Весы качнулись во всей Кайетте. Ты видишь знаки?
Всё больше драккайн в логовах. Грифоны становятся на крыло. Виры сходят с ума, и замолкают воды в реках, а земли остаются без магии. Прогрессисты и Мастера в заговоре, и поднимается новое государство на Пустошах, и кто-то разводит веретенщиков, и ходит в пламени тот, кто явился недавно в Энкере. И выходят из своих общин безумные даарду, нападают на людей, выкрикивают: «Освободи! Освободи!»