И все, конечно, побежали от Мэрка, а не к нему. Пока носились, пока создавали бессмысленную суету… Счастье еще, Аманда выглянула на звуки.
Только вот возле певуна-садовника уже никого не было. И было поздно.
— Спасать некого, золотенький, — выдохнула нойя, когда я опять оказался рядом. Оттянула парню веко и мрачно кивнула. — Здесь помогла бы разве что Кормчая или Арианта-Целительница. Может, если бы я подоспела раньше…
Пробормотала пару нелестных словечек по адресу трусов-садовников, извлекла из тут же стоящего кофра пару склянок — и принялась деловито наполнять кровью.
— Зелья требуют не только трав, — зловеще ухмыльнулась в ответ на мой взгляд. — Мощные всегда просят крови… иногда — несколько видов разной крови. А некрозелья — и части тел. Приходится добывать там, где попадется. Как ты думаешь, никто не обидится, если мы возьмем небольшой кусочек?
— Думаю, у родных могут возникнуть вопросы, — да что ты несешь, Гроски, ты же даже не знаешь, есть ли у него родные. — То же, что и с Мариэль?
Нойя что-то малоразличимо мурлыкала, нагнувшись над телом и собирая кровушку. Выглядело это так, будто над покойником склонилась скорбящая дева. В окровавленном платье.
— Да-да-да, конечно… бросились неизвестно почему, неизвестно откуда… Нацелены на убийство, ну и ты видишь, медовый мой, у них получилось… потому что все эти мужчины с душами ягнят понеслись от жертвы, а не к ней!
Мариэль твари оставили, чуть только в дверях показались служанки. Если бы я, скажем, патрулировал сад, вместо того чтобы направиться к Япейрам…
— …исчезли, когда прибежала я. Жаль, такой красивый мальчик. И говорят, он любил песни… я подарю ему лунную погребальную сегодня, ее любили в моем лейре.
Она закупорила последний флакончик, обтерла руки и поблагодарила улыбкой — когда я помог ей подняться.
— А обходительности тоже учат в Корпусе Закона? Золотенький, ты только посмотри на мое платье. Ай-яй, в таком виде я могу переполошить скроггов в ночном лесу! Да и к тому же, я потеряла шляпку, пока бежала сюда. Тц-тц-тц, как жаль, совсем недавно купила в Вейгорд-тэне, целых семь золотниц…
Пока я уверял, что шляпку непременно сыщу, а Аманда прекрасна в любом обличье, хоть в платье, хоть без («Что это ты имел в виду, сладенький, а?» — «Всего лишь обоснованное предположение») — подтянулись управляющий поместья с остальными слугами. Так что мы оставили заботу о теле на них.
— Гриз будет искать след, — сказала нойя, когда мы отыскали все-таки улетевшую в кусты шляпку. — Это не моя работа, пряничный: мне нужно немного подработать бальзам для этой бедной девочки, Мариэль. Бедняжка так расстроилась из-за бала, что постоянно твердит: всё из-за него… Но я надеюсь, что с такими шрамами справлюсь.
Она водрузила шляпку на голову, послала мне воздушный поцелуй и неторопливо поплыла к воротам поместья — ничуть не смущаясь окровавленным и перепачканным платьем.
Я остался ждать, покуда истерика Фаррейнов обрушится на меня волной в девять баллов. Но нет, Арделл прибыла вовремя и стала моим «панцирем», хоть ей было и не по должности. Я трусливо переждал все взвизги и вопли в отдалении, в выделенной мне комнате. Время от времени до меня долетали отголоски больших штормов — в виде возгласов «Почему вы не предотвратили это!» «Это совершенно неприемлемо!» и «Даже и не думайте!»
Гриз не было как-то уж слишком долго, отчего я начал было опасаться — не удушила ли ее эта семейка кружевными салфеточками. Но через пару часов она толкнула дверь плечом и возникла в комнате в обнимку со здоровенным древним фолиантом. И с таким выражением лица, что я встал.
— Можно уже продумывать строку в Книге Утекшей Воды?
И получил в ответ хмурое фырканье начальства.
— Не настолько, но в этом роде. Всё крайне серьёзно.
Арделл уселась сама и сделала знак мне — мол, давай, присаживайся, будут плохие вести.
— Если я только не ошибаюсь, мы имеем дело с самым опасным хищником Кайетты.
САМЫЙ СТРАШНЫЙ ХИЩНИК. Ч. 2
ЛАЙЛ ГРОСКИ
В тишине, гордясь почётной старостью, поскрипывали старинные часы. Начальство выстукивало какой-то ритм кнутовищем по голени сапога. Крыса внутри старалась подладиться под ритм — и топила меня в тревожных взвизгах.
— Я-то думал, самый опасный хищник в Кайетте — альфин. Или нет, он самый крупный. Тогда драккайны. Или алапарды — ну там, скорость, реакция, Энкерская резня… И сейчас ты решила меня утешить тем, что есть ещё что-то пострашнее?!
Арделл, коротко пожав плечами, выложила на столик результаты своих раскопок в местном аристократическом хранилище книг. На удивление — не бестиарий, а что-то мутно-геральдическое, про корни древней аристократии Кайетты. Текст справа повествовал о традициях очередного славного рода. Слева был изображён щит, на котором мелкий, гибкий зверёк держал в зубах стрелу.
Зверёк смахивал на куницу, только был белым, и лапки были подлиннее.
— Это ж геральдион. Ну, тхиор белоснежный. Как его бишь… хищник, который суть благородство, чистота и чего-то там ещё. Спутник Стрелка в мифах… не суть. Это разве не комнатная зверюшка?
Арделл продолжала смотреть, как бы подбадривая — давай, мол, давай, что ты там ещё про них знаешь?
— Редкая комнатная зверюшка, — поправился я. — Вроде, скажем, девятихвостов или золотистых марлионов. Стоит баснословных деньжищ, а разводчиков на всю Кайетту — пара, и те при королевских дворах. Ха, мне вот всегда было интересно… скажем, у аристократов этот зверек — что-то вроде атрибута благополучия и древности. Мол, смотрите, какие мы обалденно высокородные, у нас даже есть геральдион, как на старых гербах. Шкурки вот тоже ценятся, так ведь? А зверьки-то вполне себе милые — на подушках развалится: неси его, корми, рисуй. Так вот — почему этих миляг не разводят тысячами? Скажем, подпольно — на меха, ну вот как йосс? Понятное дело, что основные разводчики за этим делом следят, а аристократам подавай геральдиона с родословной… но всё-таки.
И кстати, куда это милые зверушки подевались из дикой природы? Наверняка ведь как йосс — истребили из-за ценного меха? Так опять же — достать парочку, завести небольшую ферму, да и…
— Тхиоры истреблены в дикой природе. Исчезли из неё что-то вроде шестисот лет назад — в бестиариях это встречается под названием «Большая геральдическая охота», — Арделл поморщилась. — У варгов в истории полно своих печальных вех.
— Вроде Войны за воздух, после которой грифоны, вивернии и прочие зверушки перестали летать?
— Вроде этого, да. Но вот с истреблением тхиоров всё более… ясно, что ли.
Так-так-так, — ехидно сказали часы. Давай, Гроски. Готовься к лекции и дурным новостям.
— Сам вид появился веке в восьмом от Прихода Вод — предположительно, тхиоры произошли от куньих, которые попали под какое-то магическое воздействие…
— Снова треклятые академики?
— Кто знает. Вообще, появление и развитие магических видов в Кайетте — тема до обидного малоизученная: учёные в это суются мало, варги если и интересовались, то трудов не сохранилось, даарду молчат, а те теории, которые есть, — никуда не годятся.
Под веками Арделл начал разгораться огонь священного энтузиазма. Похоже было, что начальство того и гляди оседлает любимого конька. И унесется на нем в дальние дали, осчастливив меня трехчасовой лекцией.
— Стало быть, мать-природа подбросила нам тхиоров семь с лишним веков назад?
— Во всяком случае, первые упоминания к такому времени и относятся. Про зверей лютых, коварных, неуловимых, — нараспев добавила варгиня. — Какое-то время вообще не могли понять, что это за твари, думали — куницы взбесились. Да так вот, сначала они были малочисленными, но меньше чем за век здорово расплодились в нынешних землях Союзного Ирмелея. И мало того, что полностью вытеснили куниц, хорьков и горностаев, — начали полностью опустошать леса и причинять огромный убыток селениям. Видишь ли, дикий тхиор — существо очень быстрое, очень хитрое и крайне кровожадное. Как тебе сочетание?