– Кошмар для матерей, – вздохнула Стефани. – А на вид нормальные дети.
– Некоторые чудо как хороши. Ты сама употребила слово «ангелоподобный». Для страдающих аутизмом детей характерны большие глаза и симметричные черты лица. Они действительно не от мира сего.
– Наоми такая же?
– Пожалуй, да.
– Плачет, дерется?
– Никогда.
– А если ее к этому вынуждают?
Даймонд нахмурился:
– Никто не желает девочке зла. Она и так натерпелась.
– Может, обижают другие дети?
– Они между собой не ссорятся. Слишком замкнуты в собственных мирах.
Стефани взяла перчатки и достала из духовки кастрюлю. Она разложила еду по тарелкам. Прожевав несколько кусочков, Даймонд продолжил:
– Хотел бы я посмотреть, как бы обошлись с Наоми умники из полицейского колледжа. Она стала бы хорошей проверкой их методике сбора информации.
– Я смотрю, ты склонен ответить на вызов.
– Я? – Даймонд в шутливом удивлении поднял брови.
Стефани усмехнулась:
– Ты и эта девочка напомнили мне слова моего школьного учителя по физике о ситуации, когда непреодолимая сила встречает на своем пути непоколебимый объект. Каков, по-твоему, исход?
Договориться с Джулией Масгрейв оказалось легче, чем ожидал Даймонд. Те десять дней, когда он наблюдал за занятиями и иногда помогал, развеяли ее страхи, что он будет обузой. А по вопросам, которые задавал после уроков в учительской, стало очевидно, что Даймонд быстро начинает разбираться в трудностях обучения неполноценных детей.
Педагоги в школе оказались беззаветно преданными своей работе. С детьми занимались четыре постоянные учительницы и три частично занятые помощницы. Плюс грозная миссис Строу, у которой, кроме охраны входа, был целый список других обязанностей, включая надзор за подопечными во время игр, первая помощь, ведение документации и подогрев привозимых службой доставки обедов.
Даймонд уговорил Джулию Масгрейв освободить Наоми от занятий на последний час в пятницу, чтобы попытаться пробить стену ее безразличия. В их распоряжение предоставили учительскую. Эта маленькая комната в задней части здания предназначалась и для работы, и для отдыха. Вдоль стен выстроились письменные столы, в дальнем конце у окна приютился столик с набором для приготовления кофе. У низкого стола с журналами и газетами расположились три кресла. Даймонд принес детский стул и размышлял, куда лучше его поставить. Наконец устроил так, чтобы тот стоял около кресла. Залил кипятком растворимый кофе и сел.
На пороге появилась миссис Строу:
– Мисс Масгрейв велела привести сюда Наоми.
Она дала понять своим тоном, что, по ее твердому убеждению, начальница тронулась умом. Миссис Строу не могла избавиться от неприятного чувства к Даймонду из-за того, каким способом он проник в их заведение. Но приказание исполнила – предъявила скрывающуюся за ее юбкой девочку и подтолкнула к стулу.
Как обычно невозмутимая, Наоми села лицом к Даймонду. Она была в красном вельветовом платье и черных колготках.
– Со мной ей ничто не грозит, – заверил Питер. – Вам нет необходимости присутствовать здесь. Будьте любезны, когда станете уходить, закройте за собой дверь.
Оставшись наедине с Наоми, он попытался изобразить ободряющую, как ему казалось, улыбку. Выражение лица девочки не изменилось, она по-прежнему упиралась взглядом во что-то в дальнем конце комнаты, хотя дородная фигура Даймонда загораживала обзор.
Много раз за свою полицейскую карьеру он допрашивал застенчивых или запуганных детей. Но только Наоми заставила с такой оглушающей ясностью почувствовать, что она не просто маленькая, а почти неощутимая. Она спокойно сидела, положив руки на колени и скрестив в лодыжках ноги, и не проявляла ни малейшего интереса к незнакомому окружению.
Даймонд потянулся за кофе, сделал глоток и тут сообразил, что Наоми, возможно, тоже не отказалась бы от какого-нибудь питья. Оранжад и другие безалкогольные напитки в школе были запрещены, поскольку, как считалось, вызывали у детей привыкание. Но молоко разрешалось. Даймонд встал и из стоявшего рядом с чайником пакета наполнил до половины картонный стаканчик. Подал девочке. Та ухватила обеими руками и поднесла ко рту.
Питер понимал, что это не прорыв. Последние недели, чтобы не умереть, она должна была есть и пить. Но, по крайней мере, позитивное действие. Он наблюдал, как она пьет из стаканчика.
– Еще? – Даймонд показал на пакет. – Наоми, еще?
Никакой реакции. Он потянулся за стаканчиком, она не обратила внимания.