— Да мы его только сверху видели, что уж там. — Пожал плечами Виктор. — Не спускались.
— А мы и того не видели. — Вздохнул Майс. — Сидели в катерах, ждали, но нас так с собой и не позвали. Старшие братья с бароном полетели.
— Да ничего интересного и не было. Город и город. Может, чуть поинтереснее, чем на Нарнии.
— На Нарнии! Я вас видел, там, когда замок штурмовали. Ох, здорово вы их тогда приложили, раз, и ворот нет!
Майс не унывал. В воздушные кавалеристы он не прошел, но зато великолепно нашел себя в стрелковом отделении. Высадился вместе с остальным десантом на Нарнию, штурмовал банк. Штурм тяжелый был, аборигены защищались отчаянно. По словам Майса, зачастую требовалось короткая очередь, чтобы свалить нарнийца, одно-два попадания их не останавливали. Аксель всадил пулю в грудь человека, который бежал к нему с кинжалом, думал, убил, отвернулся. А смертельно раненый человек добежал, воткнул свой кинжал Акселю в бок, выбрав разрыв в пластине бронежилета, и лишь потом упал замертво. Аксель кинжал выбросил, лезвие глубоко не прошло, царапина, но через несколько минут почувствовал себя плохо. Кинжал оказался отравленный.
Один из старших братьев, наблюдавших за штурмом, вколол универсальное противоядие, которое, к его немалому удивлению, смогло только лишь затормозить действие яда. Акселя успели довезти до госпиталя на «Неустрашимом», где он сейчас и пребывал, никого к нему не пускали. Ещё троим из отделения противоядие не помогло, так и сгинули после небольших царапин.
Все оружие местных было ядовито, причем каждый абориген имел свой рецепт яда. Стоило клинку даже не порезать, просто коснуться кожи, как яд начинал действовать, и полевые аптечки старших братьев в лучшем случае могли лишь замедлить действие отравы, дать шанс довезти раненого до госпиталя на «Неустрашимом».
Но аборигенам это не помогло, конечно же. Отроки под руководством старших братьев смогли переломить ситуацию в свою пользу. Все же автоматические оружие куда как лучше пусть даже и отправленной самым опасным ядом, но все же шпаги! Отчаянно сопротивлявшихся местных забросали гранатами, перестреляли из штурмовых винтовок и пулеметов, в трудных местах вызывая поддержку с воздуха, ограбили город и убрались обратно на «Неустрашимый».
Добычу богатую не захватили, золото и какие-то ценные реликвии из музея, но стеллары на счет отроков капнули. На эти деньги Майс прикупил себе рубашку-поло, такую же, как и у Тажика, и электронные очки с внутренним экраном, на котором можно было смотреть фильмы. И только он приценился к тактическому поясу с креплениями под магазины, как сарж его отделения заблокировал у всех счета, по его словам, «чтобы на ерунду не тратили». Но Майс не унывал, его отвагу и смелость заметили, сарж выдал ему пулемет, и Майсу не терпелось испытать новинку в бою.
— Вик, я прям таю — представляешь, там же не как в винтовке, патроны не автоматикой подаются, а отдельным двигателем, с питанием от аккумулятора, который от выхлопа заряжается. Можно любой темп стрельбы устроить, можно хоть по пять выстрелов, хоть по десять. И прицел голо… Голо… Голографический, вот, и с дальномером. Сам настраивает упреждение по движущейся цели, и в любую погоду работает, а ещё, он мне поле зрения не перекрывает, я всегда все вокруг вижу. Хотя пули в пулемете такие же, как и в винтовке, но ствол у пулемета толще и с охлаждением, так быстро не перегревается, хоть весь магазин очередью высадить. А ещё там тренога есть, с неё можно стрелять и по воздушным целям…
Виктор, поначалу слушавший все это со скукой, вдруг почувствовал какую-то неправильность. Что-то тут не так было. На тренировке Майс ну уж никак не походил на одержимого пулеметчика, да, выполнял свою работу, мишени валил, но вот так…
— Конь-огонь такой пулемет несет! — Пробасил Тажик, запихивая в рот нечто, напоминающее гамбургер. — Только он летает. Майс, это же так здорово, летать! Ты просто паришь там, ты как птица… Видишь все сверху, а ветер гладит твоё лицо. Представляешь?
— Ребят, а откуда вы? — Вдруг спросил Дмитрий.
— То есть? — Обернулись на него Майс и Тажик.
— Ну… Откуда ж вы? Как сюда попали?
— Какая разница? — Насупился Майс. — Я отрок дружины славного барона Харальда Ивенссона, лучшей в Асгарде!
— Из деревни я. — Сказал Тажик. — Баронские стражники деревню сожгли, я в город подался, да меня поймали, в тюрьму посадили. Когда тюрьма загорелась, я выбрался, побежал вместе со всеми… А потом тьма, и очнулся уже за забором тем блестящим. А там голос с неба, говорит, пошли со мной. Я и пошел.