— Виктор, есть небольшое дело. — Илья Валерьевич отвел его в сторону. — Как насчет составить карту местности?
— Наверное, можно… — Пожал плечами Виктор. — Димку возьму с собой, он программист, рисует хорошо. Как быстро надо?
— Чем быстрее, тем лучше. Надо бы изучить подходы к лагерю. Возможно, поставим тут поселок, река рядом, лес рядом, что ещё надо? Красота! Вот и определите, где что удобнее.
— А если нас в лесу встретят местные, то тогда что? Или думаете, что они все нам показались, никого не спрятали?
— Вы не отдаляйтесь далеко, — сказал Илья Валерьевич. — То, что сможете, больше не надо. Сделайте вид, что просто гуляете. Картины там пишете, грибы собираете, или что ещё. Конфликтовать с ними не надо, общаться тоже не нужно. Вы по своим делам идете, они по своим.
Конечно же, в лесу кто-то был. Виктор немало испугался, когда перед ними на тропу вышли два воина. Один молодой парень, лет двадцати, а за ним мужчина в возрасте. Два рыцаря, что стояли по сторонам от главного, но в палатку к Славовичу не пошли.
Оружия у Виктора не было, помпу он брать не стал, её так просто не спрячешь, а от ножа сзади на поясе против топоров и тесаков в руках тех, кто с таким оружием с детства обращаться учился, толку не много. Как и от Димкиного травмата, впрочем. Пока ещё Дмитрий успеет его достать, и сумеет ли применить…
— Сальве. — Молодой воин удерживал шлем на сгибе одной руки, другую положив себе на широкий кожаный пояс, и внимательно оглядывал Виктора и Дмитрия.
— И тебе привет. — Ответил Виктор, стараясь не отвести взгляда. Совсем рядом со свободной рукой молодого воина висели на металлических цепочках ножны с тесаком. — С чем пожаловал?
— Киаль эстас терре барно фремдо? — Спросил воин постарше, который так и не снял шлема. Голос его звучал хрипло и глухо, как из бочки.
— Да, сегодня тоже чудесный день. — Ответил Виктор, стараясь добавить побольше миролюбивых интонаций в свою речь.
— Барно Ярош терре эстас! — Вновь спросил воин постарше, уже раздраженно.
— Вить. — Толкнул его в спину Дмитрий. — Кажется, я их немного понимаю. Он что-то про земли барона толчет.
— Поговори с ним. — Предложил Виктор.
— Попробую.
У Дмитрия дело пошло лучше.
Молодого воина звали Барнето Сэмил. Старый отзывался на какой-то языколомательное, как выразился Дмитрий, имя, наиболее созвучное в русском Петр. Так и назвали его Петром.
Фруктовые батончики с вишней понравились им обоим. Петр свистнул, и из-за деревьев возник воин, протянул Петру объемистую кожаную флягу, и снова скрылся за деревьями, будто и не было его. Эту флягу Петр протянул Виктору.
Во фляге было местное вино, чуть кислое, как забродивший яблочный сок. Виктор сделал вид, что очень вкусно, и передал Дмитрию.
Так, под фруктовые батончики и кислое вино, люди попытались понять друг друга. Сначала говорил Петр, показывая то на предметы, то на себя, изображая какие-то действия, Дмитрий кивал, запоминал, произносил звуки, в свою очередь показывал и даже рисовал на листах бумаги, где он должен был чертить карту, разные картинки.
Бумага и то, что на ней можно рисовать карандашом, привела местных жителей в восторг.
— Вить, язык у них простой очень. — Говорил Дмитрий. — И я чуть понимаю. Сэмил наследник того барана… То есть барона Яроша, это местный сюзерен, владеет землей. А Петр командир воинов. И они пришли выяснить, что же тут происходит, на их землях. Нас они называют фремдо, то есть чужеземцы. Такое ощущение, что по латыни говорят. Может, это римляне какие-то?
Петр меж тем, зажав карандаш в кулаке, рисовал. Река, дорога, деревня, замок! Вот, над замком изобразил две косые черты. Виктор обратил внимание, что точно такие же были нарисованы на шлемах воинов и на щитах Сэмила и Петра. На реке кораблики, несколько штук. От замка дорога, идет дальше, дальше, и сразу несколько замков, куда как более больших, в окружении деревень. Над замками этими Петр трудился старательно, вырисовывал, потом ткнул в них карандашом.
— Боно Теро, Боно Ботето!
— Говорит, что это хорошие земли. — Перевел Дмитрий.
Дальше, вверх по течению реки, горы. Вниз море. С другой стороны от «Хороших Земель» Петр нарисовал редкие деревеньки и один замок, над которым изобразил лежащего человечка в длинном овале. Подумал, пририсовал замку несколько высоких башен.
— Малбоно Теро, Боно Ботедо де Фремдо!
— Говорит, что плохая земля, но для нас хорошая. Что-то не пойму я его, Вить.
— Спроси… А?
Сэмилу разговор надоел, он поднялся как можно неторопливее. Чуть склонил голову перед Виктором, затем уставился у него над головой и сказал длинную фразу, от которой Петр аж вспыхнул. А потом развернулся и ушел.