Темные коты застыли недвижно, лишь глаза скосили на хозяина. Двое рядовых и командир в ранге рин-ханзы. Все трое - рослые и крепкие парни, наверняка бывшие рыбаки из отдаленных деревень. Высокие, но не слишком, на палец-два пониже его самого. Темно-серые свободные штаны подвязаны у лодыжек, просторная черная увагхи с золотым значком Средней ветви тоже не стеснит движений в бою. На правом боку - новенькая кожаная кобура с сагитом, древним оружием, которые не так давно попало в руки Средней ветви. За спину заброшен кургузый автомат "Рысь-44", короткий танто заткнут слева за пояс. Верно, начальник его охраны еще не полностью доверяет оружию древних.
Что ж, разумно. Хоть сам он был готов доверить свою жизнь именно оружию древних, но… Будзю-ханза Владимир Ягю и его сын Мунен Ягю не раз доказали свою полезность. И потому Гомпати не желал вмешиваться в их работу. Тем более, что и сам он не отказался от традиционного оружия: из-за пояса настороженно царапал мир взглядом кинжал по имени "Круглый Черт".
Оглядев телохранителей, Син-ханза остался доволен. Достойный вид был у "темных котов". Красивый. А Ширай Гомпати любил все красивое. Вот и сейчас он внимательно осмотрел одежду и оружие своих людей. Кивнул, признавая правильность.
Стеклянный блеск на каменном полу привлек его внимание, и в тот же миг Син-ханза почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Ширай Гомпати взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Два "темных кота" молниями метнулись к нему, поддержали под руки. И так же быстро вернулись обратно, стоило ему бросить на них недовольный взгляд.
- Демонова пожива! - взревел Син-ханза.
- Мой господин? - шагнул ближе рин-ханза.
Ширай Гомпати ткнул пальцем вниз.
- На полу полно песка!
- Песок? Я не вижу, мой господин, - растерялся рин-ханза. - Пол… чистый.
Гомпати посмотрел под ноги. Ни одной песчинки не было видно. Побагровев, глава Средней ветви долго разглядывал полированный светло-серый гранит. Ни следа пыли, не то уж песчинки!
Он шагнул к двери. Телохранители распахнули перед ним створки. На пороге Син-ханза задержался и бросил рин-ханзе:
- Грязь - убрать. Немедленно!
- Да, мой господин, - поклонился тот.
Один из телохранителей распахнул дверь и Син-ханза вошел в свои покои.
За дверью был небольшой зал, стены его сходились под углом справа и слева и смыкались на двери в кабинет самого Гомпати. Широкий стол со столешницей, похожий на круто изогнутый клинок тулвара, отсекал всю левую часть приемного зала, оставляя для прохода правую половину. Столешница из ослепительно-белой древесины снежной ели была девственно-пуста, лишь справа из нее на тонкой ножке вырастал многофункциональный экран размером с обычный лист бумаги.
Из-за стола поднялась тоненькая светловолосая девушка в серебристом кимоно. На ее груди блеснул золотой росчерк значка личного секретаря главы Средней ветви. Девушка сверкнула улыбкой Син-ханзе и поклонилась. Это была Ци Фолке; уже третий год она вела переписку Гомпати и подавала ему чай. Ее семья была известна в городе, много десятилетий она держала руку Средней ветви.
Но семья семьей, а Фолке - это Фолке. Всякое бывает, даже в лучших семьях рождаются бесполезные люди. Но не так было с Фолке, Гомпати ее ценил, ведь девушка получила хорошее образование и была изумительно полезна на службе. Среди ее услуг, однако, услуги гейши не числились - Син-ханза не одобрял подобного рода отношений. По его мнению, они вносили расслабляющую ноту в отношения между хозяином и служанкой.
Син-ханза скользнул взглядом по секретарю. Девушка была настолько похожа на резную статуэтку из снежной ели, которые торговцы привозят с северного архипелага Айсхакана, что два года назад Гомпати совершил странное. Через неделю после того, как Ци Фолке заняла свое место в приемной, по его приказу в приемной и кабинете заменили всю обстановку на мебель из древесины снежной ели. Расходы оказались велики, но Гомпати был доволен. Кто бы подумал, что могущественный владыка Средней ветви закажет столы, кресла и шкафы под облик семнадцатилетней девчонки? Никто. Даже сам Син-ханза изредка изумлялся своему поступку.
Но - было.
Глава Средней ветви одобрительно кивнул Фолке, молча указал на крохотный черный столик с чайным набором и прошел в свой огромный кабинет. Там он ненадолго задержался у широкого, - почти во всю длину зала-кабинета, - окна.
Окно выходило на противоположную от балкона сторону башни. И если, стоя на балконе, Син-ханза мог наблюдать долину Мискантового Змея во всей ее живой и многоцветной красе, то здесь он видел иное. Всего в двух-трех сотнях метров от окна высились скалы. Черные, серые, темно-бордового цвета стены тянулись вверх. Гранитные и базальтовые плиты поднимались чуть выше уровня крыши башни, изламываясь и переходя в плоскогорье.
Некогда отец Гомпати потребовал, чтобы в стене главной башни было прорезано огромное, намного шире задуманного мастером-строителем окно. И вот теперь его сын мог насладиться зрелищем мрачной силы гор. Это не было так уж безобидно, ведь с края плоскогорья умелый стрелок легко мог попасть в Син-ханзу из винтовки или боевого арбалета. Именно поэтому года три назад Ширай Гомпати позаботился о своей безопасности. Ближние скалы были густо, словно рисовый бублик маком, засеяны минами и находились под круглосуточным наблюдением ночных камер.
Син-ханза поистине мог гордиться своим делом. Теперь он в полной безопасности наслаждался видом вечерних и утренних гор. Не многие из людей могли позволить себе подобное.
Поджав губы и саркастически усмехнувшись, Ширай Гомпати покачал головой. О чем он думает! О горах? Сейчас, когда Кинто готов лечь ему под ноги покорной наложницей?
Все - прочь! День-два, и ему не придется больше любоваться луной из этого окна. Он будет наслаждаться серебром ночи, сидя в удобном кресле на крыше самого высокого дома на площади Алмазной Черепахи. Верно, он возьмет себе здание Управления полиции.
Да! Так и будет.
Он отошел от окна и направился к своему столу, сделанному из той же мягко сияющей, словно напитанной зимним солнцем древесины снежной ели. Его стол был старшим братом стола Ци Фолке. Заметно больше и шире, он охватывал слева крутым изгибом слева массивное кресло из такого же белого дерева. Из столешницы на тонкой ножке-подставке поднимался экран, и тоже - больше и шире, чем у Фолке. Кроме того, в стол было встроено много дорогих и интересных механизмов. Пожелав того, Син-ханза мог бы, не поднимаясь из кресла, управлять Средней ветвью.
Мягко звякнул сигнал экрана. Гомпати как раз подошел к столу. Взглянул на экран и, нажав на кнопку, разрешил войти в кабинет начальнику телохранителей.
Рин-ханза вырос на пороге, сделал шаг и склонился.
- Указание исполнено, мой господин.
- Песок?
- Прислужники вычистили пол, мой господин.
- Значит убрали?
По лицу рин-ханзы скользнула едва заметная тень.
- Да, мой господин. Мы убрали… Убрали песок. Верно, молодой Эрикссон оказался небрежен. Он отправлен вниз, сменить одежду и обувь. Вечером я его строго накажу.
Син-ханза качнул головой:
- Хорошо. Никому не беспокоить меня.
Резким взмахом руки Гомпати отпустил рин-ханзу и отвернулся к окну. Позади маслянисто щелкнул замок - командир охраны покинул кабинет.
Почти сразу раздался звук, напоминавший пение цикад. Дверь открылась и Фолке вкатила в зал маленький ореховый столик с подносом, на котором стоял набор для традиционного чаепития. Подкатив столик к креслам, стоящим слева от входа, девушка поклонилась Син-ханзе, опустилась на колени и принялась готовить чай. Ширай Гомпати молча подошел и сел в одно из кресел. Фолке золотой ложечкой насыпала в чашку перемолотый в тонкую пудру чайный лист, залила его кипятком из чайника и перемешала. Выждала несколько минут, и добавила в чашку горячей лимонной воды из малого чайничка.