ПАСЫНКИ ЗИНДАНОВ (МИР, КОТОРОГО НЕТ) Виктор Кувшинов Роман, фантастика, приключения
Обложка: Ольга Орлова (Bukvaved.ru)
ОГЛАВЛЕНИЕ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЯН
Глава 1. Жизнь № 1
Глава 2. Жизнь № 2
Глава 3. Трое из зиндана
Глава 4. Бежать и догонять
Глава 5. Пиратша
ЧАСТЬ ВТОРАЯ: В ПОИСКАХ ТЕНЕЙ
Глава 6. Начало
Глава 7. Последний из первых
Глава 8. Снова вместе
Глава 9. В поисках теней
Глава 10. В лесах
Глава 11. Под землей
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ВЛАДЕТЕЛЬ НЕБЕС
Глава 12. Девять
Глава 13. Когда нет слов
Глава 14. Саши
Глава 15. Возвращение создателя
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЯН
ГЛАВА 1. ЖИЗНЬ № 1
Спи мой мечтатель
средь ласковых снов,
Скоро вставать -
ты в ловушке миров.
Память пронырливо
разум обманет,
Радость уйдет
и надежда растает.
Сколь не пытайся
судьбу обмануть,
Ничто не исправить
и ничто не вернуть…
… в голове кружились незнакомые стихи. Откуда он их знал? Ян пытался открыть глаза, но это ему никак не удавалось. Звуки постепенно стали просачиваться в уши, однако ничего, кроме того, что где-то капала вода, не было понятно. Наконец до него дошло, что вокруг сыро и довольно холодно. Он слегка пошевелил ногой. Там что-то хлюпало, как будто под ступней была слякоть. Постепенно силы возвращались, и он открыл глаза. Это мало что изменило – все вокруг скрывали плотные сумерки, нарушаемые только призрачным светом, проникающим сюда из-под железной решетки сверху. Он поднял руку и стал ощупывать лицо, одежу, земляные стены… Похоже, он был одет в какие-то лохмотья и находился в яме, единственный выход из которой был зарешечен. С неба в клеточку мерно капала вода в лужу, скопившуюся в центре ямы.
Так как ничего интересного вокруг не нашлось, Ян снова закрыл глаза и попытался хоть что-то вспомнить. Мысли с трудом ворочались в голове: «Как он здесь оказался? И вообще, что с ним произошло?» Смутные воспоминания никак не хотели оформляться ни во что определенное, и он решил начать с самого простого – вспомнить, кто он такой. Одно было ясно: зовут его Ян, он мужского пола и среднего возраста, но дальше начинались трудности. Смутно вспоминалось, что жил когда-то в стране, под названием…, нет, не вспомнить. У него были родители, но как их звать – тоже никак не прояснялось.
Чем он занимался всю жизнь? Учился? – может быть. Работал? – наверно. Но ничего конкретного в голове не прояснялось. Всплывали только какие-то бытовые детали, происшествия из детства – в общем, всякая ерунда, не объясняющая ровно ничего. Что за странная амнезия? Он домучил себя попытками что-либо вспомнить до того, что начала адски болеть голова.
Силы, тем временем, потихоньку возвращались, и он решил обследовать место, в котором пришлось оказаться. Открыв снова глаза, он увидел все ту же сумрачную картину. Опершись на мокрую и скользкую земляную стену, Ян с трудом встал и подождал, пока успокоятся оранжевые блики перед глазами. Уняв дрожь в коленях, сделал два осторожных шага вдоль стенки, держась за нее руками. Ступни скользили в грязи, но, удержав равновесие, он выяснил, что находится в земляной яме метра четыре в диаметре, с закрытым верхом, и небольшим зарешеченным люком. В голове всплыло странное слово «зиндан». «Кажется, так называют такую тюрьму на востоке... – на каком востоке?» - Ян не мог вспомнить. Но то, что его здесь держат взаперти, до него дошло со всей безнадежной отчетливостью. Узник вышел на середину ямы, встал в лужу под люком и поднял руки. От вытянутых вверх пальцев до решетки было еще почти метр – одному ему отсюда не выбраться.
Ян попытался крикнуть и почему-то удивился собственному голосу – хриплому и чужому. «Почему чужой? И какой у него был тогда голос раньше?» – ответа не было. Не дождавшись никакой реакции на свои призывы, он прошел ближе к стенке и плюхнулся прямо на мокрую землю. Тишина давила на уши, а звук капающей воды выводил из себя. Казалось, прохладный воздух постепенно высасывал из тела жизненные силы. Узник несколько раз подходил к решетке, в отчаянии пытался допрыгнуть до нее, но, снова и снова убеждаясь в напрасности этих действий, затихал, скорчившись в комок у стены и пытаясь сохранить хоть какое-то тепло в теле. В конце концов, он окончательно замер, тупо уставившись в серые сумерки. Время перестало для него существовать, также как и голод, прохлада и сырость. Мысли тупо вертелись вокруг одного вопроса: «Кто он такой, и как здесь очутился?»
Он не знал, когда это случилось, и сколько он так просидел, – может быть несколько часов, а может – дней. Из состояния стагнации его вывел лязг откидываемой решетки и свет факела, резанувший по глазам.
- Хе! Смотри! Кого-то принесло на сей раз, – проворчал один голос.
- Да, будет «нашему» забава! Кажись мужик. Баба была бы лучше, ну да ничего, и этот сойдет. Ладно, бросай веревку – пусть сам выбирается.
Ян разглядел, как из отверстия скинули конец веревки. С трудом встав на ноги, он подошел и попытался ухватиться, но затекшие конечности не хотели слушаться.
- Ну, чё раззявился? Лезь, если сгнить здесь не хочешь! – послышался далеко не ласковый окрик.
- Я… я не могу. Руки затекли, – выдавил из себя совсем охрипшим от бездействия и холода голосом Ян.
- Так давай, разминай! – раздалось нетерпеливое понукание сверху. – Хотя бы ухватись получше, мы тебя вытянем. Не век же тебя ждать.
Ян, помахав руками, ухватился за веревку и намотал ее на кисти, чтобы та не выскользнула из непослушных пальцев. Соображать было некогда. В душе царил сумбур: «Кто эти люди и зачем он им понадобился? Если это тюрьма, почему они, увидев его, удивились, как незнакомому человеку?» Но, кажется, убивать его сразу не собирались, и это радовало. Так как любая другая альтернатива холодной и сырой камере заточения ему сейчас представлялась лучшим выбором.
Слегка ободрав ладони с локтями и подрастянув связки, Ян все же оказался наверху перед двумя детинами неопределенного возраста и рода занятий. Хотя, как он определил бы род занятий? Ян постарался вспомнить, что значит род занятий, но ему не дали долго думать, подтолкнув в спину и приказав шевелить ногами. Они вышли из-под навеса, прикрывавшего яму, и двинулись гуськом по тропинке, идущей в лес. Снаружи было скучно и пасмурно. Тучи висели над головой, готовые вот-вот пролиться холодным душем. Ян шел в середине и рассматривал покачивающуюся спину бредущего впереди мужика, одетого в потертую брезентовую фуфайку и такие же шаровары, заправленные в резиновые сапоги. Узник посмотрел на свои башмаки, которым больше подошло бы название лапти, да еще и насквозь промокшие. Он попытался прояснить обстановку, спросив:
- А куда это мы идем?
- Помолчи лучше! Скоро узнаешь! – отрывисто посоветовал впередиидущий, не останавливая движения.
Яну ничего не оставалось делать, как продолжить плестись вперед. Через час такого топтания по лесу они вышли на окраину поля с какими-то высокими длиннолистыми растениями. Посадки были покрыты водой, и плантацию можно было бы принять за болото, если бы растения не росли ровными рядами, выдавая искусственное происхождение насаждений. Далее дорога потянулась меж заболоченных полей. Приходилось месить ногами грязь, местами утопая по щиколотку в бурой жиже. Наконец этот, почти бесконечный путь привел их к серому зданию, напоминающему крепость или замок. Архитектор, кто бы он ни был, явно не смог бы похвастать изящностью сего творения. Практичность здесь была поставлена во главу угла, как впрочем, и всех остальных частей строения. Высокие стены однозначно имели оборонное значение. Небольшие окна наружных стен выглядели больше бойницами, чем эстетическими элементами. В общем, никакого радостного чувства эта каменная хоромина с черепичной крышей своим видом не вызывала.
Яну было не до созерцания сомнительного шедевра местного зодчества, так как, не видя ничего съестного неизвестно какого времени, он еле стоял на ногах. Видимо, заметив его невменяемое состояние, конвоиры, проведя узника через внушительные ворота на двор, прошли к низеньким зданиям в дальнем углу площади и, попетляв между ними, втиснули валящегося с ног Яна в грязное помещение, похожее на кухню.