<p>
ПАСЬЮТ</p>
Птицы густо облепили ветки деревьев. Казалось, что здесь собрались пернатые со всей округи: черные и серые вороны, грачи, галки. Поначалу хватало и мелких птиц, но более крупные особи быстро отогнали шумных и непоседливых конкурентов вглубь леса. После чего снова вернулись на свой пост и застыли немыми изваяниями. Иногда какая-нибудь из ворон позволяла себе переступить озябшими лапками по холодной древесной коре или расправить затекшие крылья, но не более. Стая вела себя как единый организм, пристально наблюдавший сотней черных глаз-бусинок за разворачивающимися событиями, и ждала своего часа. Бегущие по лесу люди и периодически раздающиеся выстрелы означали, что сегодня птицы наедятся досыта и нужно только дождаться, а ждать они умели.
* * *
Ночью потеплело и падающие с неба крупные хлопья мокрого снега затрудняли бег, одинаково усложняя жизнь как Тарасу, так и его преследователям. Разрыв между ними был все еще существенным, но каждый раз, когда просека делала поворот и Литвиненко бросал быстрый взгляд через плечо, он убеждался, что расстояние неуклонно сокращается. Несколько раз Тарас останавливался и доказывал, что является более метким стрелком, чем участники погони. За все время он ни разу не промахнулся, чем сократил количество преследователей с двенадцати до пяти, но их было все еще много, а сил оставалось чертовски мало. Еще десять лет назад он не дал бы к себе даже приблизиться на расстояние выстрела, а сейчас ему практически дышат в затылок.
Безжалостное время. Годы закалили его разум и отточили навыки, но ослабили тело. Даже будь у него сейчас обе ноги, он не поставил бы на себя и сотню вечнозеленых. Но судьба не оставила ему выбора и теперь он бежит, пытаясь не замечать, как противно щелкает протез, а крепления натирают голень. Можно было бы подтянуть ремни, но для этого пришлось бы остановиться, что ни в коем случае делать нельзя, если он хочет спасти Ульяну.
Любимая заболела внезапно. Еще утром она была полна сил и долго целовала его на пороге их старенького дома, провожая на работу, а в обед ее забрала скорая. Когда Тарасу позвонили, он покинул класс и, как был, в одном спортивном костюме, примчался в больницу. Ульяна лежала на кровати, и ее посеревшее лицо практически не выделялось на фоне застиранной больничной наволочки. Она пыталась успокоить мужа: просто подскочило давление, все обойдется. Но даже несведущему в медицине человеку было понятно, что ситуация сложная.
Врачи районной поликлиники долго не могли поставить диагноз, а девушке в это время становилось все хуже. Когда же болезнь удалось идентифицировать, терапия была уже бесполезной. Требовалась операция, на которую Тарас не смог бы собрать денег, даже если бы продал все что имеет, включая одежду и протез. Отчаявшийся мужчина объездил все имеющиеся в области банки, но холеные менеджеры с сочувствующими улыбками каждый раз уведомляли его, что, несмотря на отличную кредитную историю, банк не может выдать нужную сумму, и половину нужной тоже, и даже четверть. Тарас их отлично понимал. Сорокалетний инвалид, работающий на полставки школьным учителем, несмотря на все былые заслуги, вряд ли сможет заработать в месяц три тысячи долларов, необходимые для регулярных выплат по потребительскому кредиту, но надежды не терял.
Взятый в школе отпуск подходил к концу, как и деньги, которые выписал директор в качестве материальной помощи. Небольшую сумму собрали коллеги и родительский комитет. С работой у всех в регионе было туго, но Тарас Олегович пользовался уважением всех жителей поселка, и собранные средства позволили продержаться еще пару недель.
Распечатав письмо из последнего банка, Тарас по первым фразам узнал шаблонный отказ, и сила ушла из его рук. Плотный конверт, а вместе с ним и последняя надежда, выскользнул из пальцев и упал на давно не мытый пол. И как часто бывает в таких случаях, к отчаявшемуся человеку явился Дьявол.
Тарас был глубоко погружен в свои мысли и не сразу заметил, что над ним навис темный силуэт. А когда поднял взгляд, первым делом заметил кривые желтые зубы и налитые кровью глаза. Дьявол пришел в обличии Вацлава Возняка.
- А, это ты, - тихо произнес Тарас. У него уже не осталось сил удивляться. - Как ты меня нашел?
- Нужные люди шепнули, что ты испытываешь финансовые затруднения, и я подумал, а не согласится ли теперь друже Тарас на мое предложение.
Все предложения, которые когда-либо исходили от Вацлава Возняка, были или незаконными, или аморальными, однако его коррупционные связи каждый раз позволяли ему выходить сухим из воды, попутно подмачивая репутацию окружающих. Сам факт разговора с ним мог испортить карьеру порядочному человеку, но свою карьеру Тарас испортил сам еще десять лет назад, когда сел за руль в пьяном виде, и упасть ниже, чем он был сейчас, уже не мог.
Толстый поляк и ранее делал Тарасу разные "деловые" предложения, но тогда у Литвиненко еще оставались кое-какие запасы, как денежные, так и гордости. Сейчас же он готов был продать даже душу, если бы за нее дали семьдесят тысяч долларов необходимые для лечения Ульяны.
- Я слушаю, - хрипло произнес Тарас, и Дьявол снова обнажил свои прокуренные зубы.
Намечалась выгодная сделка.
Позже Литвиненко задумывался, мог ли он отказаться? Конечно, мог. Только ценою жизни любимого человека. Вероятно, в мире есть люди, которые ставят общественную мораль выше личного счастья, но, похоже, он к таким не относится. Десять лет он вел жизнь порядочного человека, но обстоятельства заставили его вернуться в этот грязный бизнес, причем в наиболее темную его форму. И теперь он бежит, стреляет и снова бежит, попутно убеждая себя в том, что у него просто не было другого выбора.
Когда Возняк озвучил свою задумку, Тарас сначала рассмеялся и спросил, в курсе ли поляк, что ноги у людей (несмотря на постоянные надежды представителей медико-социальных экспертных комиссий) обратно не отрастают.
- В том-то и дело, друже Тарас, - ответил незваный гость, - тебя никто не будет воспринимать всерьез.