…В те дни Альбер Дюран был не менее популярен, чем маршал Фош, чьи останки недавно были перенесши под своды Дома инвалидов.
Приложение
Сохранившийся Пролог оперы-буфф Д. Д. Шостаковича «Оранго» на либретто А. Н. Толстого и А. О. Старчакова, впервые введенный мною в научный оборот в 2006 году, продолжает интриговать и провоцировать на новые, подчас парадоксальные, умозаключения. Ранее сокрытые документы проливают свет на историю возникновения этого оперного замысла и его историко-биографический контекст; литературные материалы к опере, обнаруженные в фонде А. Н. Толстого, вскрывают жанровую амбивалентность сюжета о человеке-обезьяне и позволяют увидеть его в неожиданно драматическом ракурсе.
Оперу «Оранго», как уже известно, Шостакович начал сочинять в 1932 году к 15-летию Октября.
…в договорах от 17 мая 1932 года первоначально подразумевалась совершенно другая опера на либретто Толстого и Старчакова — «Сын партизана». Её ходульный сюжет (борьба советских учёных со средневековым сознанием алтайской бедноты; противодействие баев при поддержке «зелёных»; переживания и выбор «колеблющейся» учительницы, осознавшей, наконец, преимущества советского уклада жизни и предавшей «заблуждающегося» отца ради светлого будущего) не претендовал на интригу и подлинный драматизм, но зато укладывался в юбилейное клише и полностью отражал тему договора. Очевидно, он был одобрен и принят Большим театром, иначе Старчаков не приступил бы к детальной работе над первым актом. Но Шостакович, воспользовавшись правом veto, забраковал текст, потребовал замены, и — из небытия, наконец-то, вынырнул «Оранго».
19 июля 1932 года Г. Н. Попов, близкий друг Шостаковича и А. О. Старчакова, записал в своём дневнике: «С 12 июня с Толстым испорчены отношения его <…> поступком: тема трагическо-оперного фарса, обещанная мне по коллективному сговору между мной, Толстым и Старчаковым и найденная Старчаковым в складках его памяти благодаря моей настойчивой агитации за этот жанр, вдруг (!) была продана (!) Большому театру для Шостаковича (!?!), и мне сообщено всё post factum. Ныне: осознав свою подлость, Толстой распространяет слухи о моём якобы отказе писать на эту тему из-за якобы неустраивающих меня сроков».
Оставив в стороне моральную подоплёку ситуации и её щекотливые детали, зададимся вопросом: о каком трагическом фарсе Толстого-Старчакова мог писать Попов в июле 1932 года? Только об «Оранго»! «Сына партизана», во-первых, Шостакович к этому времени уже отверг, и, стало быть, его сюжет был свободен для притязаний Попова, если бы тот пожелал их предъявить. Во-вторых, сюжет «Оранго» действительно был «найден Старчаковым в складках его памяти», а именно — разработан на основе его же раннего рассказа «Победа Альбера Дюрана», опубликованного в 1930 году в авторском сборнике «Особняк на площади». В рассказе идёт речь о хроникёре парижской бульварной газеты Альбере Дюране, которому с помощью осведомителя удаётся проведать о сенсационных опытах учёного-эмбриолога Эрнеста Гуро, намеревающегося оплодотворить мужскими клетками обезьяну Руфь. Скандальный фельетон Дюрана «Любовник обезьяны» произвёл переполох среди обывателей, политиков и клерикалов, в результате чего опыты были остановлены, ученый подвёргся остракизму, парижский «свет» получил новую пищу для пересудов, лёгкая промышленность обновилась модными обезьяньими аксессуарами, а сам Дюран на гребне скандала сделал блистательную журналистскую карьеру.
О дальнейших событиях мы узнаем из уникального документа — сценарного плана оперы, сохранённого А. Н. Толстым вместе с полным либретто Пролога вопреки трагической судьбе А. О. Старчакова, репрессированного и расстрелянного в 1937 году (соответственно, его творческому наследию была уготована та же судьба — уничтожение и забвение). Начало текста содержит краткое изложение рассказа; продолжение же повествует о том, что…
…Эрнест Гуро всё же проделывает во имя науки свой опыт и отсылает оплодотворенную обезьяну Руфь в Южную Америку к своему другу, Жану Ору. Из писем Ора он «узнает, что Руфь в положенный срок родила гибрида мужского пола». Переписка прервалась с началом первой мировой войны, во время которой Эрнест Гуро и его дочь Рене активно сотрудничают с Барбюссом, Ромен Ролланом и Горьким и «ведут борьбу с шовинизмом».