Тем временем Захар на борту искорёженного Самиса, не находил себе места от беспокойства. Первое, что выводило его из равновесия так это отсутствие связи. Он не мог связаться ни с командой разведки, не с кораблём. И зародившийся страх в потайном уголке души, становился всё больше, всё сильнее. Взрослый мужчина боялся того, что остался тут единственным выжившим и теперь обречен, умереть в полном одиночестве на чужой планете.
Дабы отвлечься от тревожных мыслей, Захар загрузил себя работой. Первым делом проверил состояние спускаемого аппарата, непонятно как получившим такие повреждения корпуса, что теперь вряд ли сможет когда-то взлететь. Обнаружил очаг возможного возгорания из-за короткого замыкания в электросети маленького корабля. Сразу ликвидировал её, предотвратив пожар, и взялся за учёт своих медицинских припасов, лелея надежду на то, что кто-то выжил, и его медицинская помощь непременно понадобится.
На всякий случай облачился в скафандр и продолжил работу по ремонту Самиса, стараясь убедиться в том, что все системы аппарата, отвечающие за внутренний микроклимат и функционирования складского отсека, работают исправно. Дела и заботы отвлекли Захара от страшных мыслей, заставили потерять счёт времени и потому, писк подъехавшего к Самису Дора, оказался для медика совершенной неожиданностью.
С бьющимся от волнения сердцем, Захар едва смог выбраться наружу, потратив немало времени и усилий на то, чтобы открыть покорёженный шлюз. И то, что предстало его взору, заставило остановиться. Замереть на несколько мгновений. Там, прямо у трапа, призывно пищал Дор на котором лежал не подвижно Кирилл, а на металлическом боку дорожного робота, покрытом желтой краской, красовалась кровавая надпись: «Мы идём».
Захар с облегчением вздохнул. Они живы. Они идут. Раненые, нуждающиеся в лечении, но живые. Какое счастье – он не один на этой планете. Осознание этого придало сил мужчине. Жажда жизни, могучей рукой подтолкнула к действию и он поспешил на помощь раненому, с помощью авто носилок перенёс Кирилла на борт, оказал всю необходимую медицинскую помощь и только после этого, выдохнул. Командир отряда разведчиков будет жить. Поваляется несколько недель в кровати и будет как новенький.
- Так. Так, - похлопав себя по щекам, приободряя, сказал сам себе Захар. – Не расслабляйся. Там ещё трое пациентов идут. Нужно подготовиться к их встрече.
И работа вновь закипела. Врач подготовил всё необходимое и вышел в полном облачении наружу. Остановился у трапа и только теперь позволил себе немного расслабиться и осмотреть окрестности. Но первый же взгляд на Патерн, поверг его в ужас.
Откуда здесь взялся ясный день? Куда исчезли сумерки и красное светило в небе? Что произошло? Рой вопросов закружился в голове и ответа на эти вопросы пока не было. Одно было ясно. Их команда стала участницей какого-то невероятного явления, с которым ещё предстояло разобраться.
- Захар! Ты это видишь?! Над нами другое небо! – раздался громкий крик Мишки, и доктор отвлёкся от задумчивого созерцания природы.
К своему ужасу медик увидел товарищей, еле плетущихся к нему на встречу без скафандров, без шлемов. Они шли, свободно вдыхая воздух чужой планеты, с каждым шагом становясь её неотъемлемой частью.
Глава 4 По дороге к кораблю.
Вот уже несколько дней прошло с того момента как в Самис вернулась вся команда разведчиков. К удивлению Захара ребята быстро шли на поправку. Сказывался выработанный за годы тренировок иммунитет и жажда жить в молодых телах.
- Как самочувствие? – недовольно спросил Захар у Мишки, увидев, как молодой человек пытается опереться на сломанную ногу. – Вижу, мечтаешь ещё месяц в гипсе прохлаждаться.
- Да не за что! Просто сил моих больше нет сидеть тут без дела, когда вокруг меня неизведанный мир. Ты только посмотри вокруг. Эти чёрные растения, словно с ума сошли – растут как на дрожжах.
- Не знаю, каким чудом мы вместе с планетой переместились к молодой звезде, у которой впереди многовековое будущее, но это явно порадовало местную флору, - прислонившись плечом к входному люку, пустился в рассуждения медик. Делать пока всё равно нечего, так почему бы не провести свободное время приятно болтая об окружающем мире.
- Представь, до того как планета получила новую звезду, эти растения боролись за каждый лучик света, потому от поверхности их листьев не отражается ни одна световая волна, что делает их чёрными в наших глазах, - делился своими мыслями Захар. – И тут вдруг, такое счастье – полный световой день, световые волны льются как из рога изобилия. Ешь - не хочу. Вот растения и начали «есть свет». В итоге получили огромное количество энергии для фотосинтеза и роста.
- Ты прав, - согласился Мишка. – Скажи, тогда почему, весь этот бурный рост так настораживает меня? Почему, глядя на это буйство жизни во мне просыпается страх?
- Не у тебя одного, - признался доктор. – Мне тоже страшно. Обитатели планеты, как и мы, внезапно оказались в новой среде обитания, в корне отличающейся от привычной им среды. И если к миру сумерек и бесконечно длинных ночей они давно приспособились и научились жить во тьме, то мир, наполненный солнечным светом для них в новинку. Думаю, этот факт дал старт новому витку эволюции обитателей Патерна. А значит, природа может выкинуть любой финт.
- Это как понимать? – поинтересовался Мишка, продолжая рассматривать растения и чистые небеса с плывущими облаками.
- А так. Начнутся мутации всего живого. Каждое растение, каждое животное, будет учиться жить при свете дня. Природа начнёт экспериментировать и дарить этой планете самые невероятные формы жизни.
- Да ну, ерунда, - отмахнулся Мишка.
- И вовсе не ерунда, - возразил ему Захар. – Увеличение солнечной активности, появление полноценного светового дня означает, что вместе с увеличившимся поступлением на планету световых волн, увеличилось и поступление солнечной радиации, которая является главным провокатором мутаций. Радиация быстро и незаметно проникает в наши тела и влияет на геном.
- Вот вы где, - выглянув из Самиса, сказала Нина, прерывая разговор мужчин. – Лида спрашивает, вы будете обедать? Если да, то, что желаете на обед?
- Конечно, будем. Приём пищи в период выздоровления пропускать нельзя, - ответил ей Захар, который теперь, как и все, ходил без скафандра. Этот факт заставил мужчину пристально следить за своим здоровьем, ведь самые вредоносные обитатели Патерна – микроорганизмы, уже проникли в его тело и теперь он постоянно температурил, вырабатывая иммунитет к ним.
- Мне всё равно, что есть. Лишь бы поесть и не чувствовать голод. А то я уже подумываю о том, каким на вкус будет салат из тех чёрных растений, признался Мишка, и товарищи заулыбались.
- Знаешь, а ведь твои думы о том, какими будут на вкус местные растения не лишены смысла, - усаживаясь за стол в крохотной кают-компании, признался доктор. – Рано или поздно нам придётся их попробовать на вкус.
- Почему это? – плюхаясь на стул рядом, бодро спросил второй пилот Данил и тут же встретился с укоризненным взглядом медика. – Захар, вот только не начинай. Сколько можно меня обвинять в своём одиночестве. Говорю же, я не специально отсиживался в кабине пилота, из-за чего ты подумал, что остался в Самисе один. Я выйти не мог. К тому же без сознания валялся неизвестно сколько часов.
- Да не виню я тебя, - с глазами невинного младенца, ответил медик.
- А кстати, ты прав у нас на борту запасов провианта всего на пару месяцев. Если не свяжемся с главным кораблём, действительно придётся пробовать на вкус местную растительность, - не зная как подойти к проблемному вопросу, начал говорить Данил.
- Знать бы, где этот корабль рухнул. Я бы на всех парах туда полетел, - тут же выпалил Захар.