Выбрать главу

18 июня в два часа пополудни Паткуль и Будберг с бьющимся от волнения сердцем входят в ворота королевского дворца. В приёмной короля их встречает толстяк Пипер, в руке он держит документ редукционной комиссии. Их взгляды прикованы к этому листу бумаги, и они почти не слышат, как Пипер что-то бубнит про «королевскую милость, которую рыцарство с избытком могло почувствовать на себе»: этими пустыми фразами у них до отказа были забиты уши. Наконец Пипер выпускает бумагу из рук и передаёт её депутатам.

Паткуль с Будбергом не успевают даже пробежать по ней самым беглым взглядом, как Пипер открывает дверь в кабинет короля и приглашает войти. Смятенные депутаты входят, кланяются, лепечут слова преданности монарху, но слов благодарности не находят: они ещё не знают, что содержится в только что полученном от Пипера приговоре. Карл XI заверяет их в своей безграничной милости и желает им благополучного возвращения на родину. И милостиво отпускает. Сценарий выпровождения лифляндцев из Швеции искусно выполнен.

Внутренне опустошённые и ошеломлённые, они выходят из кабинета и ищут укромный уголок, чтобы уединиться и спокойно прочитать вердикт комиссии. Они не верят собственным глазам: все пункты ходатайства комиссией отклонены. Миссия не удалась. Но Паткуль ни за что не хочет смириться с поражением. Он говорит – нет, он кричит Будбергу, чтобы тот отправлялся на корабль, отплывавший в Ригу, а он сам без полномочий и верительных грамот последует за королём.

В июле Будберг уплыл из Стокгольма, а Паткуль, вспользовавшись услугами знакомого генерал-майора Меллина, получил разрешение следовать за королём и выехал из Стокгольма, чтобы попытаться добиться ещё одной аудиенции у Карла XI и склонить его в пользу хотя бы частично благоприятного для лифляндцев решения. В городе Эребру он догнал Карла XI, где тот инспектировал лейб-гвардию, и только ему одному понятным способом сумел добиться свидания с потентатом. Потом, через неделю, в городе Вэнерсборге была ещё одна аудиенция, а в Гётеборге король сам позвал Паткуля к себе и имел с ним «задушевную» беседу. Паткуль в ярких красках описывал бедственное положение лифляндского рыцарства, а Карл XI слушал, улыбался, вздыхал, просил не падать духом, терпеть, заверял в своей монаршей милости, давал обещание вернуться к ходатайству лифляндцев сразу по прибытии в Стокгольм…

В Стокгольме Паткуль обратился в канцелярию короля, но там от него потребовали верительную грамоту или полномочия от ландтага. Он обратился за помощью в Ригу, но Хастфер приказал Соопу не предпринимать никаких шагов до тех пор, пока оба депутаты не вернутся домой. В сентябре Паткуль с трудом добивается аудиенции у короля и продолжает свои увещевания. Король высказывает удивление тем, что лифляндские бароны бедствуют: по его понятиям, у них достаточно и земли, и средств для достойного проживания. Паткуль снова пускается в объяснения, Карл XI сочувствует, вздыхает, обещает…

Наконец к ноябрю королевский советник Юлленстольпе, негласный покровитель Паткуля, советует ему подать королю письмо с просьбой о «проявлении монаршей милости». 19 ноября письмо передаётся Паткулем в канцелярию короля, и король снова принимает Паткуля. Он милостиво беседует с ним, объясняя причины редукции, государственную необходимость её проведения, разъясняя бедственное положение страны, указывая на то, что Лифляндия – не единственная провинция, на которую распространилась редукция. Король говорит, что высоко ценит своих лифляндцев, он им доверяет свои полки, многие служат даже в лейб-гвардии. Но Паткуль, согласно его собственному рассказу, непреклонен и резоны короля не слушает. Он продолжает твердить о своём: о бедственном положении дворян, о возможной их эмиграции в другие страны, об исключительном правовом положении рыцарства, не подвластному сословиям других стран. И тут Карл XI не выдерживает, перебивает Паткуля и кричит:

– Всё! Достаточно! Мы в Швеции уже приняли решение о Лифляндии! Вы смеете обвинять шведские сословия в некомпетентных действиях?

Паткуль на это восклицание ответил якобы утвердительно и стал объяснять Карлу XI, какой вред будет нанесён шведскому королевству, если в Лифляндии будет проведена редукция.

Не исключено, что Паткуль слегка приукрашивает свой рассказ некоторыми деталями, но вызывает удивление сам факт его неоднократных встреч с королём. Неужели и Карл XI попал под влияние этого строптивого и упрямого лифляндца? Во всяком случае, создаётся впечатление, что король по достоинству оценил личность Паткуля и почувствовал в нём достойного для себя противника. Он счёл, вероятно, за лучшее не озлоблять этого лифляндского барона, не отталкивать от себя, а усыпить его агрессивность, задушить в мягких объятиях.

полную версию книги