– Это не по моей милости вовсе, и вы это прекрасно знаете!
– Хочешь, расскажу притчу? – расплылся он наинаглейшей улыбкой.
– Обойдусь.
– Жил на высокой горе один очень хороший человек. И однажды он решил спуститься с горы, чтобы посмотреть, как живет честной народ, этот человек хотел узнать, все ли у того народа ладно, не испытывают ли люди нужды, и вот он пошёл. Спускался долго, притом солнце слепило ему глаза, ветра задували под одежду, змеи пытались ужалить, но хороший человек всё-таки спустился. И знаешь, что случилось потом? Его сбил на своем ржавом ведре какой-то придурок, а другая дура, которая в это самое время стояла рядом, вместо помощи хорошему человеку начала помогать придурку. Улавливаешь суть?
– Не очень-то.
– Как есть дура, – покачал он головой. – Ладно, придётся по-другому.
– Не надо по-другому. Просто возместите мне ущерб, и я уйду.
– Об этом можешь и не мечтать.
– Хорошо! Я прошу прощения, – кое-как выдавила она из себя. – За то, чего не делала.
– А скажи-ка мне, – будто и не услышал её. – По какой причине замужняя женщина приехала из столицы в далёкое село, чтобы жить в сарае? М-м?
– Не ваше дело.
– Вообще-то очень даже моё. У меня ведётся учёт населения, все посчитаны по головам, о каждом есть информация. Приехал, уехал, родился, умер, женился, – вдруг наигранно задумался: – А дай-ка я попробую угадать. Ты скрываешься от своего благоверного.
Саша задышала часто-часто, у бедняжки пульс подскочил, лицо покраснело.
– И знаешь почему? Боже, я сегодня в ударе! А потому что он тебя ищет и грозится придушить, когда найдёт. Сдаётся мне, у кого-то рыльце в пушку, кто-то очень-очень напроказил на стороне и теперь боится ответственности.
– Вы ни черта обо мне не знаете, – процедила сквозь стиснутые зубы девушка.
– Я знаю достаточно, – его тон резко стал серьёзным, а в голосе зазвучал металл, отчего Саша съёжилась. – Чтобы предложить тебе вариант нашего дальнейшего общения. Либо ты остаёшься здесь и делаешь то, что я тебе говорю, в знак своего искреннего раскаяния, либо обманутый муж узнает, где прячется его неверная жена, приедет за ней и увезёт для последующих малоприятных манипуляций. Выбирай.
– Какого дьявола вам от меня вообще нужно? Я уже извинилась!
– Пустых слов мне недостаточно. Доказывать свое раскаяние будешь делами. Я возьму тебя на период моего восстановления.
– Что значит возьмете?
– Пока я в гипсе, будешь ухаживать за мной, выполнять любые мои приказы, а когда я вернусь к прежней жизни, тогда сможешь уйти. Более того, возмещу ущерб в виде нового дома. Но это в том случае, если мне всё понравится, – само собой, про себя Кольский посмеялся, ибо ничего этой простолюдинке возмещать не собирался.
– Вы хоть осознаёте, что поступаете бесчеловечно и подло?
– Всецело, дорогуша.
– У меня есть время подумать?
– Есть, – глянул на часы. – А, уже нет. Секунда прошла. Давай, курочка, выбирай.
– Что я должна буду делать?
– Всё, что я пожелаю.
– То есть? Интим тоже? – Саша начала прикидывать расстояние до вокзала. Все-таки муж доехать быстро до села не сможет, а значит, есть шанс сбежать, если, конечно, мерзавец не посадит её под замок.
– Для секса я предпочитаю женщин более дорогих. А ты из тех, с кем можно переспать разве что от чувства безысходности.
– Какое же…
– А-а-а, – погрозил пальцем. – Никаких оскорблений. Так что?
– Хорошо, я согласна.
– Прекрасно. В таком случае Фёдор проводит тебя в твою комнату. Жить будешь по соседству со мной, чтобы являлась по первому требованию.
– Я не могу так сразу. У меня остались нерешённые дела.
– Какие?
– Какая разница? Остались – и всё.
– Какие? – он снова понизил голос.
– Мне надо посещать доктора, надо уволиться с работы, надо забрать вещи у соседки.
– Уволят тебя завтра, вещи твои уже в твоей комнате, что до врача – у меня здесь есть медпункт. А в чём проблема?
– Уж это вас точно не касается.
– Как же? А вдруг у тебя вши? Или какая-нибудь другая зараза.
– Пожалуй, да, у меня есть одна зараза, прицепилась тут пару дней назад. Хотя это, скорее, не зараза, а паразит.
– Неужели глисты?
– Всего один. Большой и наглый.
– Пожалуй, я введу систему штрафов. Ты должна научиться общаться со мной правильно. За каждую колкость, сарказм, иронию или оскорбление плюс один день каторги.