— Иди туда, — Клара указала ему на стеллаж с периодикой.
Айзек подчинился, взял журнал «Нью Рипаблик» и притворился, что читает. Клара села за компьютер, надела очки. Стала что-то печатать. На экране появился текст.
Поджав губы, она притронулась к правому виску. Оглянулась по сторонам. Обратилась к Айзеку.
— Знаете, — сказала она, — у меня страшно разболелась голова. Пойду, поищу аспирин, пока не поздно.
И вышла, красиво покачивая бедрами. Айзек шагнул вперед.
ГЛАВА 46
— Медсестра, — проговорила она.
— Мария Джакометти, — сказал Айзек. — Ее убийство отличалось от остальных. Гораздо более жестокое. Более разрушительное. Инстинктивно закрыл глаза, вспоминая подробности зверства. Быстро открыл, опасаясь тошноты.
— Эскалация жестокости — типичное явление, — заметила Петра. — То, что заводит их поначалу, перестает волновать, поэтому они делаются все свирепее.
Айзеку было об этом известно. На лекциях им говорили о сенсорном насыщении, но он не стал говорить ей об этом. Они сидели за обеденным столом Петры. Она листал ксерокопии брошюры.
Такая аккуратная, чистая квартира, слабый женственный запах. Все так, как он себе и представлял.
Петра перевернула страницу, охнула.
В семь часов они с Эриком обедали в ресторане. Потом он поехал в Камарилло, к родителям, и сказал, что вернется утром. Когда Петра в девять часов вошла в квартиру, на автоответчике было сообщение от Барни Флейшера. Айзек Гомес приходил в участок, очень хотел с ней поговорить. Вел себя нервно. И еще — добавил Барни — этот клоун из Центра расспрашивал его о мальчишке.
Петра позвонила Гомесу домой, более из чувства, схожего с материнским, нежели в надежде услышать от него что-то новое.
Пока звонил телефон, она волновалась, что снова разбудит бедного брата. Однако трубку взял Айзек. Услышав, что это она, закричал, затараторил с немыслимой скоростью.
— Ну, слава богу! Я весь день пытаюсь до вас дозвониться!
— Детектив Флейшер сказал мне, что вы…
— У меня есть ответ, Петра. В отношении 28 июня. И мотив, и алгоритм преступлений. Кто это сделал и почему, то есть все. И кто будет его следующей жертвой.
— Кто он? Молчание.
— Добблер!
Айзек тяжело дышал, почти задыхался.
— Начните с начала, — сказала она.
Она подъехала к его дому в 9:40. Он расхаживал по тротуару, размахивал кейсом и прыгнул в машину, прежде чем колеса перестали вертеться. Его глаза отражали свет уличных фонарей. Яркие. Беспокойные. Петре пришлось напомнить, чтобы он надел ремень безопасности.
Петра повернула домой. Сначала она хотела встретиться с ним в ресторане, потом решила, что необходима полная приватность. Еще час назад она думала, что привезти Айзека домой совершенно невозможно. Сейчас положение в корне изменилось. Все личное побоку, в голове одна работа.
Она закончила чтение буклета.
— Где список?
Айзек вынул из папки сложенный листок бумаги. Распечатка из компьютера Клары.
Теллер, Т. В. Дж.
Преступления сумасшедшего художника Раздел: криминал, США, история, Ретзак, О. Колл. Грэма. Катал. # 4211-3
Внизу список всех, кто выписывал требование на прочтение буклета.
Короткий список.
4 сентября, 1978. Профессор А. Р. Риччи, колледж Питцер
25 марта, 1997. К. Добблер, воспользовался карточкой бывшего студента университета.
Курт Добблер ознакомился со всеми страшными преступлениями за месяц и тринадцать дней до убийства жены.
Искал вдохновения? Или буклет попал в его руки случайно, и он решил повторить «подвиги» Отто Ретзака?
Она спросила, что думает но этому поводу Айзек.
— Мне кажется, что он уже знал о Ретзаке. Возможно, прочитал, эту книжку в каком-нибудь другом месте и хотел освежить все в памяти.
— Где Добблер раздобыл столь редкое издание?
— Не думаю, что оно такое уж редкое. Теперь, когда имя Ретзака известно, я могу воспользоваться им как ключевым словом, и обращусь в Интернет. Его историю обсуждают в нескольких чатах раздела настоящих преступлений, а брошюра имеется по меньшей мере в двадцати библиотеках. После первой публикации ее перевели на французский, итальянский и немецкий языки. В отрочестве Добблер жил в Германии.
— Похоже на правду, — сказала она. — Он мог случайно на нее наткнуться, попасть под впечатление, а потом решил взглянуть еще раз. — Петра стала расхаживать по маленькой гостиной. Айзек смотрел на нее, а потом вдруг отвернулся и уставился на ковер.
Она заметила и вспомнила, что он мужчина. Похоже, она слишком откровенно одета. Просторный шоколадный свитер и черные леггинсы. Очень обтягивающие леггинсы. Они открывали бедра больше, чем ей бы хотелось, но никто не мог бы обвинить ее в попытке соблазнить.
Петра поймала взгляд Айзека. Он был похож на смущенного школьника.
— Ладно, — сказала она. — Давайте разложим все по полочкам: Марта изменила Курту. Он узнал об этом и впал в гнев. По натуре он человек холодный, умеющий держать себя в руках, но на этот раз контроль не сработал. Он копил в себе злость, на память пришла книжка Ретзака, которую он прочел в пылком юношеском возрасте. Или же он был настоящим серийным убийцей. В чатах там на этот счет ничего нет?
— Я мельком просмотрел их, думал найти какую-то ссылку. Если она и есть, то я ее не обнаружил.
— Может, посмотрим повнимательнее? Он покачал головой.
— Чаты отследить нельзя, потому что они записываются в реальное время и на жестком диске не хранятся. Я говорил с человеком, который считается компьютерным гением, и он со мной согласился.
— Черт! — Петра щелкнула пальцами. — Ладно, как бы там ни было, Добблер этот буклет читал. В его голове засело первое убийство, совершенное Ретзаком, — гражданская жена, что вывела его из себя. Неожиданно Добблер узнает, что его жена ему изменяет, и приключения Ретзака приобретают для него новый смысл. Убийство Марты стало для него не просто местью. Он хочет заново пережить историю, ему вздумалось играть роль большого злодея… Петра покачала головой.
— Добблер захотел стать Отто Вторым, ему вздумалось умертвить семерых невинных людей. Это извращение, но, кажется, здесь просматривается смысл.
— Жертвы, которые вроде ничем друг с другом не связаны, придали ему уверенности, — сказал Айзек. — Он даже не может вообразить, что на него падет подозрение.
Петра улыбнулась.
— Он не знал, что попадет на вас. -в Мне повезло.
Айзек опустил глаза в пол. Покраснел. Петре захотелось найти ему подходящую девушку. Семь невинных людей.
Она села и перечитала буклет. Несмотря на деликатность суперинтенданта Теллера в описании деталей, от убийства Марии Джакометти кровь стыла в жилах.
Ретзака нашли под калифорнийским дубом, неподалеку от санатория. Кишки Марии он повязал себе на шею. Лицо его было спокойно, колени скрещены, как у йога. Он что-то напевал себе под нос и, казалось, пребывал в трансе.
Сезонный рабочий, шедший по парку, заметил этот кошмар и в ужасе бросился к первому попавшемуся полицейскому. Большой детективной работы не понадобилось: Ретзак оставил за собой кровавый след, протянувшийся от игровой площадки к дереву.
— Похоже, он проиграл, — сказала Петра.
— Слава богу, — проговорил Айзек. — Догадываетесь, кого он наметил следующей жертвой?
Петра отложила буклет в сторону. Ей казалось, что голова распухла. Сердце бешено стучало.
— Ретзак убил семерых, Добблер — пока шестерых, — сказала она. — И надо, чтобы все так и осталось.
Она сварила кофе — ему и себе, еще раз прочитала последнюю главу буклета. Последние дни Отто Ретзака; его арест, суд и казнь — все это заняло три недели. Добрые старые дни.