–Вот еще одна из мифологем. Дело в том, что никто не предлагает в обязательном порядке ввести уроки Православия для всех школьников. Мы предлагаем, чтобы на основе альтернативы, в рамках учебной программы, преподавался ряд предметов по выбору.
Но те учащиеся (или, для начальных классов, их родители), которые желают знакомиться с основами православной культуры, имеют право на такой выбор. А те, кто хочет знакомиться с основами исламской (католической, протестантской, иудейской) культуры, имеют право на свой выбор.
Кроме того, некоторые люди считают, что вообще лучше изучать не основы той или иной религиозной культуры, а некий религиоведческий курс. Если есть такие люди, то пускай они изучают религиоведческий курс. Но изучение кем–то религиоведческого курса не должно закрывать возможность для тех, кто хочет изучать основы православной культуры.
Есть люди совершенно неверующие, для которых религиозная аргументация не очень убедительна, в том числе и в воспитательном плане. Мне кажется, для таких людей нужно преподавать основы светской этики, тоже на выбор.
Духовно–нравственную область, которая должна обязательно присутствовать в наших учебных программах, необходимо строить на вариативной основе, предоставляя возможность каждому человеку выбирать в соответствии с его потребностями. Причем я не исключаю, что молодые люди могли бы переходить из одного курса в другой на протяжении, допустим, обучения в средней школе. Поэтому все эти разговоры о межрелигиозной вражде — это все от лукавого. Схема, которая предлагалась и предлагается Церковью, не несет в себе ни малейшей опасности для сохранения веры и согласия в нашем обществе.
–Ваше Святейшство, как Вы относитесь к вопросу о создании теологических факультетов в светских университетах?
–Положительно отношусь. Теология — это область знания. Сегодня идут споры о том, является ли теология наукой. Меня немножко удивляет этот подход, потому что, допустим, изучение истории на светском факультете называется наукой, а изучение истории Церкви в духовной академии называется псевдонаукой. Изучают примерно по одним и тем же учебникам, используя одни и те же источники, но как будто вывеска на фасаде здания может определять — правильный или неправильный подход используется.
Я думаю, сегодня богословие поставлено в такие условия, при которых отсутствие научного подхода просто обрекает богословие на нежизнеспособность. Сегодня одна из очень важных задач, которые стоят перед высшей богословской школой — повышение научного уровня богословских исследований в области философии, истории мысли, церковной истории и во многих других областях богословского знания. Если все эти дисциплины преподаются на светской площадке, то здесь есть свои преимущества, потому что в закрытых учебных заведениях мы готовим в первую очередь священнослужителей. Однако богословские знания как раз относятся к числу фундаментальных знаний — не даром все западные университеты начинались с богословия.
Богословие, философия и языки — вот три фундаментальные дисциплины, на которых выросла вся современная европейская и мировая образовательная система. Поэтому, конечно, преподавание, изучение теологии в светских учебных заведениях не было бы ничем новым. Это было бы просто повторением того опыта, который существует в мире, но это дало бы возможность желающим студентам познакомиться с этой очень важной частью фундаментальных знаний и базисной культуры.
— Сейчас ни для кого не секрет, что большинство молодых людей, даже окончив вузы, не получает достойного духовного образования. Хотелось бы узнать, собирается ли Церковь делать дальнейшие шаги для развития культурного, духовного образования молодежи.
–В своем выступлении я пытался говорить о том, что необходимо формирование базисных ценностей, нравственных, культурных ценностей. Мне кажется, Церковь должна принимать участие в формировании этих ценностей. Исходя из своей позиции и предлагая свой инструментарий, Церковь, конечно, должна участвовать в образовательном процессе. Но здесь все должно быть увязано с нашей Конституцией, с нашим законодательством таким образом, чтобы присутствие Церкви — через священнослужителей или через светских педагогов — соответствовало законодательным принципам нашего государства. Я глубоко убежден, что без особого труда можно и даже нужно разработать модели такого взаимодействия Церкви и высшей школы.