Внезапное жжение, опережая боль от проступивших настоящих волдырей, заставило младшего Ускеврена захрипеть от боли и отвести обнаженный бицепс подальше от клинка мечника, порезавшего его. Яростно улыбаясь, Соаргил сломил сопротивление Тамалона, и его меч все ближе… и ближе подбирался к нему.
Как тень мести, за ним выросла Тескра, и, взвилась в воздух, чтобы достать высокого врага кинжалом. Молниеносным движением она перерезала ему горло.
Соаргил, булькая, обернулся, и пока кровь толчками выплескивалась наружу, он с неверием смотрел на нее все время, пока медленно не угас его взгляд. Он начал опускаться на землю и умер. С невеселой улыбкой Тескра помогла ему, затем посмотрела на Тамалона.
Он еще раз бросил взгляд на темную, жуткую, плавающую чашу. Тескра проследила за его взглядом, и, изумленно выдохнув, сказала:
— Я забыла, что она делала это. Помощь — ваш отец показал мне ее однажды, когда мы с ним слишком много выпили. — На мгновение лицо женщины исказилось от горя. Она сглотнула, встряхнув головой, так как ее губы дрожали, а затем отрезала: — Довольно! Пора тебе повиноваться приказу отца и брата, и убраться отсюда.
— С вами, леди, — напомнил ей Тамалон.
Тескра нетерпеливо кивнула, вглядываясь в развевающийся дым, затем ее лицо напряглось.
— Остерегайся, — отрезала она. — Ты лишь наполовину одетый, а сюда уже идет много мужчин в доспехах. Оттуда!
Тамалон посмотрел туда, куда она указывала, и дым покорно склубился вдали на мгновение, чтобы полностью показать полудюжину мужчин в блестящих доспехах, осторожно передвигающихся вперед, их лица были жесткими, а на лезвиях длинных мечей, в их одетых в латные рукавицы руках, отражался танцующий свет огня.
— Трое братьев Талендаров, — сообщил Тамалон мрачно, — и семь или около того стражников. Мы не можем надеяться противостоять им и выжить.
Тескра выстрелила в него взглядом, затем расстегнула кожаный ремешок вдоль одного предплечья ловкими, быстрыми пальцами.
Как только она сняла один из своих вложенных в ножны кинжалов, она ударила им по руке младшего Ускеврена, и принялась уверенной рукой мастера распускать ремни, чтобы приладить их для него, коротко и четко ответив на ошеломленный взгляд Тамалона:
— Ты — короткий кинжал, Там. Ты никогда не брал с собой много оружия. Теперь же одень это, и никогда не стесняйся его использовать.
Тамалон рассматривал клинок достаточно долго, чтобы заметить выгравированную белую звезду на гладкой черной рукояти, затем его взгляд вновь обратился на врагов.
Те тоже увидели и оценили их, и холодные улыбки начали скользить по их лицам, когда они приближались, с неторопливой осторожностью маневрируя между телами павших, падающими тлеющими угольками, и щебнем.
Тескра смотрела на них, прищурив глаза, оценивая, кто как ловко и с какой скоростью двигается, а кто небрежно или зрительно неуклюже. Но вдруг за ними она увидела еще что-то, и на мгновение выражение ее лица изменилось, хотя она и постаралась быстро отвести взгляд.
В звуки ревущего пламени и падающих лучей вплелся стук лошадиных копыт, и клинок Перивела начал забирать жизни их врагов. Сквозь дымные клубы можно было увидеть, как встал на дыбы конь, ударив копытами одного из защищенных доспехами воинов. Всадник использовал свое преимущество, чтобы сразить и потоптать копытами вооруженных противников, даже когда он свесился с седла, чтобы зарубить третьего Талендара.
— Роэль! — радостно закричала Тескра, бросившись вперед.
Тамалон дернулся вслед за ней, его сердце стало биться сильнее. Мужчина, подобный медведю, потерял равновесие, закричав для поднятия боевого духа и от гнева, и вылетел из седла, рухнув прямо на отбивающегося врага.
Роэль Ускеврен отскочил. Его противник бился в конвульсиях, затем обмяк и рухнул на месте. Двоюродный дед Тамалона никогда не выпускал вожжи из одной руки. Он был одним из нескольких в целой Сембии, кто в силах был совладать с фыркающим, испуганным жеребцом, а не оказаться на земле. Роэль поднялся на ноги с лающим смехом, притянув коня за вожжи спиной к себе, и ориентируясь на звуки, издаваемые кем-то позади него, обернулся и ударил копьем в его сторону, одновременно дав и пощечину своей огромной рукой.
Похожий на медведя Ускеврен был достаточно быстр для того, чтобы превратить эту пощечину в полноценный удар — и противник просто налетел на его кулак.
Облаченная в шлем голова воина откинулась назад, и его одетое в доспехи тело послушно сделало еще несколько шагов вперед, выгнувшись напоследок, и рухнуло наземь. Роэль увидел, что один из нескольких воинов, которых он свалил ранее, пытается перевернуться и встать, и опять потянул за собой коня, пока не смог крепко ударить хрипящего человека по лицу.