Недавно я прикончил царственного аксолотля и получил взамен новую особенность. Что мешает мне повторить это деяние еще несколько раз?
— Разве что высокие моральные принципы, — произнес я, сладко потянувшись.
А затем принялся злобно шерстить форум.
Судя по имеющейся в доступе информации, игроки давным-давно прочувствовали все преимущества обладания подземельями с царственными монстрами внутри. Но также становилось понятным, что до сих пор никто не озаботился хоть сколько-нибудь значимой их защитой. Ну, или почти никто.
Надеюсь, по крайней мере.
Просидев несколько часов на сайте игры, я выделил шесть потенциально перспективных локаций. В каждой из них обитали восхитительно щедрые на опыт твари, рядом с каждой находилось что-то интересное — или заросли редких трав, или уникальные животные, или выходы драгоценных руд…
И каждую из этих локаций подгреб под себя какой-нибудь клан, запретив посещение всем прочим, кроме своих членов.
— А жадность — это порок, — ехидно пробормотал я, отправляя себе на игровую почту скриншоты со всеми шестью найденными точками. — Более того, это вообще смертный грех… Так что пришла пора делиться и вообще вступать на путь искупления и добродетели.
В этот раз заснуть мне удалось быстро. И практически сразу же в голове включился сон, где я в качестве благородного Робин Гуда раздавал окрестным московским бомжам упитанных розовых аксолотлей. Бомжи, правда, не вполне понимали, что с ними делать, а иногда и всеми силами отнекивались от страшненьких подарков — одна женщина так вообще закатила истерику от вида неведомой пучеглазой хрени, которую ей предлагалось взять в руки.
Но я был неумолим. Никто не должен был остаться обделенным. Только аксолотли, только хардкор!
В общем, приятное, доброе сновидение.
К сожалению, будильник, поднявший меня с кровати всего через четыре часа, разрушил всю идиллию и испоганил все совершенство этого мира. Хотелось спать, снова смотреть приятные картинки и творить благодеяния… К счастью, две чашки крепкого кофе прогнали эту позорную мягкотелость.
Наступала пора идти и вершить игровую справедливость.
Впрочем, оказавшись в капсуле, я не стал пороть горячку, а заглянул для начала на аукцион и убедился, что сапфиры, выставленные чуть ниже средней цены, уже разошлись по рукам, принеся мне почти двадцать тысяч золотом.
— И снова богатство, — с удовольствием прокомментировал я пополнение бюджета.
А затем разом купил семь склянок с зельем скрытности, тут же опять став нищим.
Первая облюбованная мной локация находилась неподалеку от Катальи, в скалистых предгорьях, поросших дремучими лесами. Именно здесь небольшой дерзкий клан Скрижали вечности присвоил себе уютное подземелье, полное слизняков. Огромных, высокоуровневых и совершенно безобидных.
Надо сказать, сильного негодования общественности это событие не вызвало — все равно добираться до места от ближайшего портала нужно было пару часов, так что особой популярностью рассадник слизней никогда не пользовался.
Но это, понятно, пробирающегося сквозь ночной лес темного патриарха заботило довольно мало. Мне нужно было получить несколько лишних способностей, а клан, нагло узурпировавший право на локацию, не вызывал в душе никакого сочувствия.
— И вообще, гильдии — Зло, — глубокомысленно произнес я, рассматривая массивную каменную стену с внушительными воротами, закрывающими проход в пещеру. — Только и делают, что нормальным игрокам воздух перекрывают.
Возле этого подземелья никто не вешал факелов, светящих Истинным огнем, но возле двери дежурили двое часовых — и они точно не собирались отвлекаться на метание топориков или же терять бдительность при появлении незваных гостей.
— Вот и посмотрим, насколько я крут…
Выпитая склянка с зельем вознесла мою скрытность до небес и я тут же скользнул вперед, прямо к стоящим на страже игрокам.
Гном сто сорокового уровня, одетый в классического танка — цельные доспехи, стальной щит, напоминающий размерами неслабую дверь, секира. И рядом с ним такой же классический человеческий маг сто двадцатого уровня — вальяжный, разодетый в легкие цветные одежды…
— Метрогомосексуал, — пробормотал я едва слышно.
Разумеется, по закону подлости маг меня услышал и встрепенулся.
— Че такое? — поинтересовался гном, рассматривая насторожившегося напарника.
— Мне послышалось, кто-то что-то сказал про гомосексуала, — ответил тот, шаря глазами по окрестностям и упорно не замечая меня, замершего в десяти шагах от него.