-- Уже половина второго! -- с раздражением сказал он. -- У меня в два сорок пять совещание! -- Он строго посмотрел на жену, словно она виновата: -- Где девочка?
Мать Патриции выглядела значительно моложе своего супруга и тщательно ухаживала за своей внешностью, чтобы не отпугивать молодых поклонников. Она внимательно следила за европейской модой и всегда за ней поспевала, что подчеркивал ладно сидящий на ней белый брючный костюм, под пиджаком виднелся элегантный сиреневый бадлон, на шее красовалась кокетливая пестрая косынка.
-- Не знаю, -- раздраженно ответила она, нервно сжимая в кулаке салфетку, и оглянулась в сторону дверей. -- Я опаздываю к парикмахеру. Ох уж эта Патриция! Хоть сегодня-то она могла бы не опаздывать!
-- А почему вы ее отсылаете именно сегодня? -- вежливо поинтересовался гость.
Хозяйка дома виновато улыбнулась ему -- вот, вынуждены при желанном госте решать семейные неурядицы. Она имела на гостя виды не только в его профессиональной пригодности, поэтому и пригласила его на завтрак, хотя вполне могла решить все вопросы в его конторе. Опытный юрист прекрасно понимал это, и вел себя соответствующим образом. Хотя костюм его и отличался неброской строгостью, всем своим поведением за столом он подчеркивал, что он еще и элегантный кавалер. Было ему около сорока, но здоровый образ жизни и ежедневные занятия гимнастикой делали свое дело -- он казался мужчиной хоть куда, а элегантной формы очки придавали ему очень интеллигентный вид.
-- Кончились каникулы, -- пояснил гостю отец Патриции. -- Она должна вернуться в колледж в Мюнхене.
-- Патриция, Патриция! -- сбилась с ног служанка-негритянка, она вновь вбежала в столовую: -- Я даже не знаю где ее искать!
-- Посмотри в бассейне, Дэниел, -- посоветовал хозяин дома и пригладил свои густые, седые с желтизной волосы. Эта история начинала утомлять его и он с облегчением подумал, что каникулы у дочки не бесконечны, и что завтра размеренный уклад его дома ничто не нарушит.
Из просторной столовой одна дверь выходила в сад, где в метре от дома, зажатый с трех сторон раскидистыми кипарисами, размещался уютный небольшой бассейн, отделанный мраморными плитами. Служанка выскочила к поребрику и у нее как камень с души свалился -- в бассейне радовалась жизни потерявшаяся Патриция, которую ничуть не заботил предстоящий отъезд.
Девушка совершенно обнаженная плавала в голубовато-зеленой прозрачной воде бассейна.
-- Патриция! -- с укором в голосе закричала негритянка. -- Вы опоздаете на самолет! Скорее! Ваши вещи я уже подготовила...
Патриция не особо-то обратила на ее высказывание внимание.
-- Ну, Патриция! Быстрее же! -- переживая, воскликнула служанка.
Девушка вняла наконец ее увещеваниям и подплыла к поребрику. Вылезла из бассейна и взяла большое полотенце. Вытерла не спеша волосы, обернула талию полотенцем и безмятежно вошла в столовую.
-- Доброе утро всем, -- сказала Патриция, не обратив на гостя ни малейшего внимания.
Гость откровенно уставился на ее обнаженную великолепную грудь по которой стекали редкие струйки воды.
-- Патриция! -- с осуждением сказала мать, отложив салфетку.
-- А что? Что-нибудь не так? -- удивилась девушка и прикрыла полотенцем грудь, обнажив низ живота и стройные ноги.
Гость чуть не поперхнулся своим кофе.
Девушка подошла к столу и поцеловала отца в щеку:
-- Здравствуй, папа.
Она обошла стол и чмокнула в щеку мать:
-- Здравствуй, мама.
Присутствие элегантного гостя она проигнорировала -- словно больше за столом никого не было. Зато он не мог оторвать от нее похотливого взгляда и девушка это прекрасно знала.
Отец встал и стал выпроваживать ее к дверям:
-- Какой срам! -- воскликнул он. -- Постыдилась бы!
-- Чего? -- притворно удивилась Патриция.
-- Извините, -- обратилась мать к гостю.-- Надеюсь, вы нас простите?
-- Да что вы, -- вежливо ответил гость. -- Она само очарование.
Отец вывел Патрицию в коридор, плотно притворил дверь и полез во внутренний карман пиджака.
-- Это билет в Мюнхен, первый класс, -- сказал он и отдал конверт дочери. -- А это тебе кое-что для поддержания боевого духа, -- и он сунул ей солидную пачку денег. -- Но на твоем месте, -- добавил отец, потупив взгляд, -- я бы ничего не рассказывал маме.
-- Пусть это будет наш маленький секрет, -- сказала Патриция и с благодарностью поцеловала отца. -- Спасибо, папа.
-- Ну ладно, работай и проводи время, как следует. -- Напутствовал ее отец и снова посмотрел на часы. -- Я бы с удовольствием проводил тебя в аэропорт, но я опаздываю. -- Он поцеловал дочь в щеку.-- Счастливого пути.
Отец вернулся в столовую, чтобы попрощаться с гостем.
Патриция подошла к лестнице, взяла огромных размеров чемодан и кожаную коричневую сумку. Сгибаясь от непомерной тяжести, потащила их наверх, в свою комнату.
Там, надев футболку в тонкую горизонтальную полоску и розовые трусики, она вытряхнула все вещи, заботливо уложенные служанкой, и стала складывать то, что считала нужным сама в свою просторную сумку. Сама мысль о том, что придется таскаться с чемоданом ужасала ее.
-- Патриция! -- в комнату вошла мать и девушка встала.
Мать нежно обняла дочь и несколько раз поцеловала.
-- Да я всего лишь в Мюнхен улетаю, -- удивленная подобным проявлением материнских чувств, сказала Патриция.
-- Да, но ты одна едешь! -- вздохнула мать. -- Ты уверена, что все будет хорошо?
-- Да все будет в полном порядке, -- успокоила Патриция мать лишь бы отвязаться.
-- Тебе нужны деньги, -- мать протянула ей толстую пачку банкнот. -- Только папе не рассказывай, договорились?
-- Договорились, -- весело согласилась Патриция.
Мать еще раз поцеловала ее.
-- Патриция, ты знаешь -- я на тебя надеюсь. Веди себя хорошо. -- Она посмотрела на часы. -- Я опаздываю в парикмахерскую, -- сказала она и двинулась к дверям. -- И обязательно напиши отцу, когда приедешь! Пока!
-- Пока, -- послала девушка воздушный поцелуй и вновь повернулась к распотрошенной сумке.
Наконец она собралась, надела джинсы, кроссовки и красную дорожную куртку, вскинула на плечо сумку и направилась к двери. Остановилась, подумала, взяла с туалетного столика и положила в сумку переносной магнитофон с кассетами.