— Пора? — Артур поднялся, надел куртку. — Ты никого не встретила?
— Никого. Caro mio, что ты так делал? Молился? Я здесь, ты не видишь меня, не слышишь машину.
— Молился, — подтвердил Артур, беря сумку и удочку. Не хотелось пугать Лючию, посвящать в то, чем он сейчас занимался. — Спасибо, что подъехала.
— Корабль будет скоро. Стоит только двадцать минут. Ты так сидел, что я начала бояться. С тобой все хорошо?
— Прекрасно!
— Рыбу не поймал? — спросила Лючия, когда шли к машине. — Не проблема. Обратно поедем, купим на рыбном базаре. Какую хочешь?
— Тебе такой не купить, — сказал Артур, садясь в машину. — Даже у тебя не хватит ни драхм, ни долларов. Называется Лючия!
Он отогнул воротник накидки, поцеловал тёплую шею под пышным узлом волос.
— О, нет. Не надо так трогать меня. — Лючия включила скорость. — От тебя делаюсь совсем пьяная…
Они быстро ехали вдоль тихого прибоя, затем, не доезжая до виллы, свернули налево. «Фиат» одолел узкий подъем среди сосен, выскочил на шоссе. Оно плавно поднималось на хребет. Сверху открылась панорама города, гавань, ограждённый волнорезами порт, куда входило белое судно.
— Успеем, — сказал Артур. — Пока подойдёт, пришвартуется… Не гони.
— Положи на меня руку, бамбино. Хочу чувствовать тебя. Всегда.
Он приобнял её плечо.
— Не так. Не туда, — она переложила руку на своё круглое колено. — Так. Пусть всегда будет тут, когда мы в машине.
Проехали мимо маленькой площади, посреди которой возвышалась церковь, и узкой улицей спустились к набережной.
— Лючия, давай как‑нибудь утром пойдём, отстоим службу. Я уже две недели не причащался.
— Говорила тебе: ненавижу религиозных моралистов. И саму церковь тоже. Три года назад здесь, в Греции, был скандал. Все газеты писали. Греческая церковь вкладывала деньги в создание порнофильмов…
Она припарковала «фиат» к ряду машин, стоящих на правой стороне пирса у бетонной ограды. А с левой, подрабатывая двигателями, уже ошвартовывался кормой к причалу белый корабль — паром компании «Nominas line», как было написано на его борту.
Лючия демонстративно взяла Артура под руку, и они подошли к встречающим и ждущим посадки. Многие в толпе кланялись Лючии. Она как бы не замечала этого. Хмуро глядела, как кормовая часть парома расходится в стороны, оттуда выдвигается широкий трап. Из освещённого электричеством чрева один за другим стали выходить прибывшие с материка пассажиры.
— Who is Mr. Kramer?![94] — крикнул одетый в синюю форму моряк и вручил шагнувшему к нему Артуру пухлый запечатанный конверт.
— Thank you.
— Момент, — моряк кинулся внутрь трюма мимо выезжающей оттуда мощной бетономешалки.
Через минуту он вновь появился у трапа, держа в объятиях высокий картонный ящик, обвязанный цветными лентами.
— Is it for me?[95] — удивился Артур.
— Yes, Mr. Kramer.
Погрузив ящик в багажник, Артур сел рядом с Лючией в машину, распечатал конверт, убеждённый, что там лежит его паспорт с продлённой визой. Но, кроме толстой пачки греческих денег и двух записок, в конверте ничего не было. Лючия, не выключая двигателя, ждала, пока он читал.
«Артур! Я в трёхдневной командировке в Пирее. Завтра улетаю в Москву. Вместе с Манолисом посылаем новогодний подарок. Не суди, если чуть припоздает. Твой приятель говорит: дома у тебя все в порядке. Не тоскуй о Родине… И не считай деньги. Мы с Манолисом образовали для тебя нечто вроде небольшого фонда. Сейчас ты получаешь сто тысяч драхм. Обнимаю. Вадим».
Второе послание было напечатано на машинке, по–английски.
«Happy New Year! Hope, everything is OK. It turned out impossible to prolong your visa. Never mind. Love. Manolis».[96]
— Переведи, — попросил Артур.
Лючия взяла из его рук не одну записку, а обе Внимательно прочла первую, перевела вслух вторую, сказала:
— Твои друзья — умные люди. Не должен возвращаться в Россию. Сейчас заедем на рыбный рынок, а вечером сама позвоню Манолису.
Они выехали из гавани на набережную. Белый паром, миновав маяк и волнорезы, уже выходил в открытое море.
— Куда он идёт дальше? В Афины?
— Нет. В Ай–Константино. Там ждут автобусы, доставляют пассажиров в столицу. Так более быстро. Стоимость места в автобусе входит в стоимость морского билета.
«Вот бы уплыть отсюда, а не улететь, — снова возникла затаённая мысль. Но, едва успев возникнуть, пресеклась: — Неужели это реальность? То, что я остаюсь здесь? В Греции? На этом острове, с этой женщиной?»
96
С Новым годом! Надеюсь, все хорошо. Всё делаю для продления твоей визы. Не волнуйся. Обнимаю. Манолис (англ.).