Рогачев расхохотался. Он смеялся долго и не мог остановиться, так что генерал Петя, давно убравший телефонную трубку от уха, чтобы не оглохнуть, и держащий ее перед собой, подумал, что, верно, у лондонского «сидельца» не все в порядке с мозгами. Наконец Рогачев отхохотал и с желчью в голосе произнес:
– Вы со мной в детские игры, что ли, играете? Какое такое «место»? Вы хотите, чтобы я вам поверил, вернулся в Россию и на меня мгновенно надели кандалы и бросили к Боре в камеру?
Генерал Петя скрипнул зубами от злости и, едва сдерживая себя, процедил в трубку:
– Никто вас ни в какие кандалы заковывать не станет, прекратите валять дурака! Как мы и договаривались, вы продаете на аукционе свои акции, переводите половину от вырученной стоимости куда следует, а сами въезжаете в кабинет руководителя отдела президентской администрации, то есть становитесь по должности даже выше меня! Устраивает вас такое положение вещей?
Рогачев покрутил в пальцах какую-то безделушку, кажется, бриллиантовую запонку, и ответил:
– Я выставлю свои акции на торги только после того, как во всех газетах, в Интернете и на телевидении пройдет официальная информация о моем назначении. Только тогда я пойму, что вы не ведете со мной двойной игры. Это мой окончательный ответ.
Генерал Петя неожиданно успокоился:
– Это вообще ерунда. Завтра же все услышите и увидите своими глазами. Большой помпы не обещаю, ведь вы не премьером становитесь, но во всех ключевых СМИ информация появится обязательно. Так что выбирайте: либо сидеть в Лондоне и ждать, когда на вас подадут в международный розыск, а ваше имя пока что вообще нигде не фигурирует, все в рамках наших договоренностей, либо вернуться в Россию и стать уважаемым человеком, делающим для своей страны полезное дело. Да и акции ваши пока хоть что-то стоят, а ведь скоро ими можно будет подтереться, не более того. Государство согласно их выкупить и вернуть вам ни много ни мало половину стоимости!
Рогачев бросил играться с бриллиантовой запонкой и машинально отшвырнул ее в сторону.
– Ладно, договорились. Завтра прямо с утра включаю ОРТ и жду информацию о самом себе. Если все будет так, как вы сказали, то лететь мне до Москвы, сами знаете, недолго. Скажу своим, пусть самолет под парами держат. До скорого, тезка.
– До скорого, уважаемый Петр Сергеевич.
– О! Это что-то новое в наших отношениях, – сыронизировал Рогачев.
– Так ведь теперь ноблиссе облиге, как говорится, – парировал генерал Петя и криво ухмыльнулся.
Девятый подъезд
Утром следующего дня в восьмичасовых новостях Первый канал Общественного российского телевидения показал сюжет о «перестановках и новых назначениях, проведенных в Администрации Президента РФ». Кого-то перевели на другую работу, кого-то повысили, а кого-то и вовсе отправили в отставку. И в самом конце, когда диктор уже собиралась перейти к другой теме, вдруг в бегущей строке перед ее глазами, в той самой, которую не видят зрители, появился некий текст, и диктор, молодая симпатичная женщина, машинально, на всю страну прочла:
– Также главой информационно-политического департамента Администрации Президента РФ назначен Рогачев Петр Сергеевич, 1967 года рождения…
Петр нажал кнопку вызова прислуги, попросил принести ему свежих московских газет и везде увидел свою фотографию и даже какую-то придуманную, мало что общего имеющую с настоящей биографию. Из информации, напечатанной в «Коммерческом вестнике», выходило, что он, Петр Рогачев, долгое время являлся топ-менеджером их с Хроновским совместного банка АМЕНХАТЕП, а затем тем же самым «топом», но уже «Юксона». Ни в чем «таком» замечен не был, никакой собственностью в «Юксоне» не владел и так далее и тому, знаете ли, подобное.
– Ловко у тезки получается, – хмыкнул Рогачев, – так, значит, я теперь глава информационно-политического департамента? Отменно! Еще бы знать, что это такое и с чем это едят, но, как говорится, «боссу незачем вникать в суть». Так что прилетим – увидим.
Рогачев стремительно оделся, вызвал машину и приказал везти себя в аэропорт. Проходя по коридору, вдоль спален домашних, столкнулся со своей заспанной супругой. Та, позевывая, дежурно спросила:
– Далеко собрался?
– В Москву, Рита, за колбасой, – попробовал отшутиться Рогачев, соорудив на лице умильную гримасу.
Супруга мгновенно встрепенулась – от недавней сонной истомы не осталось и следа.
– Да ты в своем уме, Петя! Они тебя посадят! Господи, – запричитала было она, – ну почему ты у меня такой глупец!
– Во-первых, не я у тебя, а ты у меня, – холодно оборвал ее Рогачев, который давно не любил свою жену и сейчас был даже рад тому, что она остается в Лондоне, откуда он и не думал ее вызывать, – во-вторых, я еду работать первым после бога, и меня это возбуждает гораздо больше твоих причитаний!
Рита лишь притворно вздохнула, мол, «делай как знаешь, милый», получила от давно не любимого ею мужа контрольный поцелуй в щеку и юркнула в дверь своей спальни.
Рогачев тут же забыл о ней. Его годами доведенная до совершенства и филигранной точности интуиция, словно барометр, предсказывала ясную, безоблачную погоду и комфортное атмосферное давление. И так как все его мысли были заняты предстоящим вступлением в должность, он и предположить не мог, что немедленно после того, как его пусть и нелюбимая, но все же законная жена, мать его детей, закроет за собой дверь его спальни, она с победоносным воплем сдернет с себя какой-то замысловато-кружевной пеньюар и, отбросив его в сторону, радостно воскликнет:
– Ура! Он уперся! Наконец-то!
Слова эти были адресованы ее личной служанке по имени Бесс, которая, будучи совершенно нагой, раскинулась на огромной кровати в позе морской звезды. Через секунду эти двое слились в долгом лесбийском поцелуе, и Рита мысленно пожелала своему мужу подольше не возвращаться обратно.
…В Москве Петра встречали в зале официальных делегаций Шереметьева-2 двое сугубо официального вида мужчин, в одном из которых Рогачев без труда опознал генерала Петю, другого он тоже знал: где-то встречались раньше, только вот Петр никак не мог вспомнить, где именно. Мужчины обменялись крепким рукопожатием, уселись в совершенно черный микроавтобус с такими же черно-непроницаемыми стеклами, сзади пристроилась машина сопровождения, из открытых окон которой торчали автоматные стволы охранников, и небольшой кортеж, резво взяв с места, покатил в Москву.
Как только уселись и Петр ослабил на шее впившуюся галстучную удавку, его тезка подмигнул, причем получилось у него так ловко, что и Рогачев, и третий человек с позабытым именем приняли это дружелюбное подмигивание каждый на свой счет.
– По маленькой, – заявил Торпеда, – за знакомство. – Он извлек из бара бутылку хорошего коньяка, три больших «обкомовских» хрустальных стакана и маленькую тарелку с тремя тоненькими кружками лимона. – Насчет закусить, товарищи-господа, извиняйте: обслуга просчиталась. Вы, кстати, знакомы?
Рогачев немного виновато улыбнулся:
– Нет. Вернее, мне ваше, – он поглядел на третьего человека, – лицо знакомо, а вот имя я как-то совсем позабыл. Извините – дорога была долгая, то да се…
– Поплавский, – представился мужчина, – Егор Юльевич Поплавский, политолог. Глава фонда политических инноваций, или в просторечье ФИПа.
– Ах, вот оно что… Главный манипулятор умами в этой стране?
Поплавский смущенно хрюкнул. Он вообще был немного похож на хрюшку: такую с первого взгляда добродушную и безобидную, но при более внимательном рассмотрении впечатление менялось. Чувствовалось, что у хрюшки железные зубы и хватка Джека-потрошителя.
– Да скажите уж… Впрочем, в чем-то вы, безусловно, правы: влияем, направляем, рисуем картинку правильную для народа. Вот и вас хотим к этому делу подключить.
– Ну, за встречу, – вмешался в их разговор генерал Петя, разлив каждому по полстакана.
– Да ни к чему вы это, – поморщившись, ответил на приглашение выпить Поплавский, – впереди серьезный разговор, а вы тут со своими военно-полевыми традициями.
– И правда, товарищ генерал, – поддержал Поплавского Рогачев, – я-то алкоголь не особенно уважаю. Эта дрянь успешному человеку не товарищ.
– Ну и черт с вами, – беззлобно ответил Торпеда, – а я традицию не нарушу. – С этими словами генерал Петя влил в себя содержимое своего стакана, крякнул и вместо закуски понюхал кожаный ремешок своих часов.