23.02.43 г. в 16:00 двигалась колонна самоходок, танки и автомашины с Марьяновки. Головную самоходку из 45-мм орудия мы остановили в р-не В\ч 32180, затем второе орудие подбило танк, а затем они все развернулись и начали стрелять по ШПЗ. Такого шквала огня я никогда не видел даже и в кино. Почти всех там убили и с 3-мя солдатами, с пулемётом на саночках переправились к реке на ул. Кутузова, затем ушли в лес. Зина очень жалела, что она не была там и не ушла с войсками» [8].
А вот какой случай произошёл в доме сестёр Нестеренко, которые проживали в доме недалеко от железнодорожного вокзала.
К. Сахно, учитель СЗШ №16 г. Новомосковска, «Подвиг сестёр Нестеренко».
«Это случилось в феврале 1943 года. Одна из наших военных частей прорвала линию вражеской обороны, глубоко вклинилась в немецкий тыл и подошла к Новомосковску. Около 50 воинов овладели шпалопропиточным заводом.
Оккупанты сконцентрировали большие силы и при поддержке танков пытались выбить наших бойцов из занятых позиций. До последнего патрона оборонялись советские воины и, хотя им предлагали сдаться в плен, они практически все погибли в этом неравном бою.
Весь день жильцы небольшого дома за железнодорожной насыпью слышали выстрелы. Они, как и всё население привокзального района, жили надеждой на освобождение: ведь наши заняли шпалопропиточный завод. Но к вечеру бой затих. С окна было видно, как по железнодорожному полотну шли немцы с автоматами.
– Зайдут к нам или нет? – думали Нестеренки. В доме были только Валентина с малышом и её старшая сестра Александра. Вот снова где-то застрочил пулемёт, раздались одиночные выстрелы из винтовок. Потом всё стихло.
– Пойду воды наберу в колодезе, – решила старшая сестра. Только повернула за сарай – и её оторопь взяла: там лежал советский солдат. Вначале подумала – убитый, но услышала слабый голос:
– Воды. Дайте, пожалуйста, воды.
Стремглав кинулась в дом.
– Валентина, у нас в огороде красноармеец, живой, пить просит.
Та заволновалась. Что делать? Взять его к себе? А вдруг гитлеровцы нагрянут? За сокрытие советских солдат у них кара одна – смерть.
– Молоденький такой, – рассказывала Валентина, – беленький, а худой и грязный – аж смотреть страшно.
Боец был не раненый, но на вид был очень уставшим. Напившись, он ответил: «Двое суток не спал».
Сёстры помогли ему умыться, накормили и хотели положить спать, как вдруг снова прозвучали выстрелы. На железнодорожной колее появились немцы. Вот-вот повернут к дому. Александра Павловна, спрятав винтовку под лавку, приняла решение:
– Ложитесь в кровать, вы – муж моей сестры, а ты, Валя, бери сына и ложись рядом.
Так и сделали. Вошли двое гитлеровцев.
– Мамка, партизан, зольдат есть? – спросили они на ломанном русском языке.
– Найн, найн, – ответила Александра Павловна.
Тогда фашисты, держа автоматы на весу, подошли поближе к постели. Сёстры побледнели: сейчас рассмотрят, что голова у бойца стриженная, откинут одеяло и увидят военную форму.
– Партизан? – закричали фашисты.
– Найн, найн, арбайт, рабочий, муж, кранк, тиф, – говорила Александра.
В это время разошёлся маленький Коля.
– Кинд, гут, кинд, – засмеялись немцы и вышли.
Утром вернулся муж Валентины, Ефим Степанович, со старшим сыном, прятавшиеся у соседей.
Двое суток пробыл советский солдат в семье Нестеренко, а затем, ночью, Ефим Степанович вывел бойца и показал ему дорогу» [9].
Как видите, героями становились не только те, кто был на поле боя.
Из письменных воспоминаний Лисовиковой (Сухой) Дарьи Порфирьевны:
«В 1943 году, в феврале месяце частями Красной Армии была взята Новомосковская железнодорожная станция. В то время Володя был у своего друга, сына железнодорожного врача Павла Елецкого. Володя очень хорошо знал нашу местность и это очень помогло ему в работе разведчиц.
Через некоторое время наши войска оставили город. Сын просил командира, чтобы тот взял его к себе в отряд, но тот посоветовал оставаться в подполье и продолжать борьбу с заклятым врагом» [10].
В. Билоус, «Новомосковская правда».
«В феврале 1943 года части Красной Армии с боями приближались к Новомосковску. Народные мстители решили помочь регулярным войскам в освобождении родного города. На квартиру к Ивану Васильевичу Кутовому на Вороновку прибыл Павлов, Ерёменко и ещё несколько подпольщиков. Тяглый, Клейн и Соколовы остались в городе. В их обязанности входило: когда части Красной Армии завяжут бои на подступах к городу, они должны поднять членов подпольной организации и задать удар врагу в спину.
Немцы на протяжении суток успели подтянуть свежие силы и немало техники. Нужно было сообщить об этом партизанам и регулярный частям Красной Армии. Но как это сделать? Двенадцатилетняя дочь Татьяны Григорьевны – Зина идёт на смелый риск. Одев обноски, она направилась на Вороновку. Возле железнодорожного моста, проходящего через Самару, её встретили немецкие часовые. Девушка слёзно плакала, что у неё больная мать, что ходила в город за лекарствами и не нашла их. Её пропустили. Жизнь Зины держалась на волоске. Она перешла линию фронта и успела сообщить партизанам и бойцам об опасности. Больше суток пробиралась Зина снова в город. А мать, держась за сердце, нетерпеливо ждала её, свою юную героиню» [11].