В Касаи фамилия Калонжи весьма распространенная. Эварист Калонжи — брат Альбера, был президентом Движения солидарности балуба. Сенатор Исаак Калонжи вошел в коалицию с картелем БАЛУБАКАТ, с ФЕДЕКА и АТКАР. У него были прекрасные взаимоотношения с Жозефом Касавубу и его партией. Тимофей Калонжи, президент объединения «Нгонга Мулуба», сколотил свою партию в Леопольдвиле из касайских беженцев. Был жив еще Герман Калопжи, отец Альбера и Эвариста, также принимавший участие в политических делах. Эммануэль Мокупа Калонжи возглавлял провинциальное бюро партии Альбера Калонжи, отделившейся от лумумбистского движения. Раскол в партии Национальное движение Конго произошел летом 1959 года: Жофер Илео, Альфонс Нгувулу, Сирил Адула и Альбер Калопжи, входпвшие в состав руководства партией, обвинили Лумумбу в узурпировании власти и демонстративно вышли из НДК. После этого в Касаи начали создаваться новые партии. Кроме лулуа (400 тысяч) и балуба (500 тысяч), там проживали басонге, батетела, бачоко, бампенде. бакуба, бабинджи, бакуалупту, бакете, басаланпасу, балуалуа и другие более мелкие этнические группы. Один за другим возникали союзы и картели всех без исключения племен. Межфедеральное объединение выходцев из Касаи в Леопольдвиле имело свои партии и союзы. После разрыва с Лумумбой Альбер Калонжи направил свои усилия на то, чтобы обосноваться в конголезской столице и шумными демонстрациями своих приверженцев доказать колониальным властям, сколь велик авторитет лидера, противопоставившего себя Лумумбе.
В Кокийавиле возникла Партия национального прогресса — ПНП. Африканцы переделали ее в «пенепе», что на языке лингала означает «продажная». Ее еще звали «партией подкупленных африканцев». В Экваториальной провинции Жан Боликанго обнародовал манифест о создании Объединенной партии конголезцев — ПУНА. Многие партии назывались социалистическими, народными, патриотическими, африканскими и т.д. Каждое племя старалось не отстать от другого. Возникали Партия защиты парода лулуа, Объединенное движение басонге, Коалиция касайцев, Союз народа баянзи, Объединение племени монго. В 1960 году было зарегистрировано свыше 40 политических партий.
Дробность течений и направлений была поразительна. В провинции Леопольдвиль в апреле 1959 года возникла Партия африканской солидарности. Главенство АБАКО было поколеблено. В комитет новой партии вошли: Антуан Гизепга, Клеофас Камитату, Пьер Мулеле, Габриэль Юмба, Рафаэль Кинки, Массена, Мулунду и другие. Жозеф Касавубу не замедлил с предложениями: он направил своих представителей к Аптуапу Гизенге, с тем чтобы выработать единую программу действий. Партия африканской солидарности не спешила с ответом. Опа заняла выжидательную позицию. Гизепга несколько раз встречался с Патрисом Лумумбой.
Вожди и президенты партий получили возможность высказать свои взгляды на страницах печати. АБАКО заявило о своем намерении объединиться с Браззавильским Конго. Газета «Ремарк конголез» писала: «Белый будет находиться в пашен стране в большей безопасности, чем у себя на родине. Его капиталы дадут богатые прибыли. А его участие в административных органах обеспечено». Вождь из Восточной провинции Эбандромби изложил свою программу в следующих словах: «Ни один колонист не отнимал у нас земель... Мы хотим работать рука об руку с европейцами, которые стали, как и мы, жителями нашей страны. Между колонистами и нами не может возникнуть никаких разногласий».
Жозеф Касавубу в это время подружился с Панзу Фумукула, киамфу, королем племени банка. Тот выступал за немедленное изгнание всех европейцев и в первую очередь бельгийцев. В сложном политическом водовороте можно было, однако, уловить некоторые закономерности: о них писала газета «Авенир», издающаяся на бельгийские деньги. «Прежде всего следует отметить, — констатировала газета, — что патернализм не оправдывает себя и что Бельгия сохранит в запасе козыри на будущее, если она согласится обдумать свое отношение к имеющимся в настоящий момент перед ней двум диаметрально различным течениям общественного мнения в Конго. Предельно четкий раздел пролегает между теми, кто посматривает на Аккру или другие места, и теми, кто в отчаянии обращается к Бельгии».
Аккру вспоминали частенько. В глазах колонизаторов Гана при Кваме Нкрума была олицетворением нового африканского государства, которое намерено последовательно бороться с засильем империалистов и постепенно вытеснять позиции сильнейшего британского хищника. Коммунистический ярлык приклеивался к ней ради того, чтобы отпугнуть от подобного направления конголезцев, раздумывающих над выбором пути. Да, многие видели будущее Конго в тесном союзе с Бельгией. Нельзя такие взгляды назвать проколониальными: союз с метрополией диктовался практическими соображениями. Перед независимостью ни одна политическая партия в Конго не выступала за разрыв бельгийско-конголезских отношений. Националисты всех оттенков возлагали надежды на Бельгию с ее фундаментальными позициями в экономике колонии. Сложность политической ситуации определялась и противоречиями между националистическими партиями Конго и Бельгией, и раздорами между самими конголезцами.