– Как постепенно очищающее всего человека; как совершающее в нем путь веры, надежды и любви (Видения. 3:1–2; 3:11);
– Как исправляющее дух человека, обновляющее человека, подобно обновлению Крещения (Видения. 3:8; Подобия. 9:32);
– Как чистое, совершаемое от всего сердца, горячее и искреннее, не теплохладное (Видения. 2:2; Заповеди. 12:3; 12:6);
– Как неопустительное и непрестанное (Заповеди. 4:3; 12:3);
– Как должное совершиться в этой земной жизни, прежде конца мира (Видения. 3:9. Подобия. 9:14, 32; 10:4).
Покаяние должно быть действенным и плодоносным. Бесплодность покаяния, отсутствие в человеке изменений, совершаемых покаянием, затрудняет его духовную жизнь.
«Если же часто он будет грешить и творить покаяние, – не принесет ему покаяние пользы, ибо с трудом он будет жить с Богом» (Заповеди. 4:3. Хрестоматия, с. 264);
«Заповеди эти [Христовы] полезны для тех, которые хотят покаяться; если не будут исполнять их, то тщетным будет их покаяние» (Подобия. 6:1. Хрестоматия, с. 281);
«Но не думаешь ли ты, что тотчас отпускаются грехи кающихся? Нет, кающийся должен помучить свою душу, смириться во всяком деле своем и перенести многие и различные скорби <…> [Лишь тогда Господь] даст ему спасительное врачевание <…> лишь тогда, когда увидит, что сердце кающегося чисто от всякого злого дела» (Подобия. 7. Хрестоматия, с. 284).
В связи с первой из приведенных цитат (Заповеди. 4:3) у некоторых западных исследователей можно встретить точку зрения о принадлежности святого Ерма ереси монтанизма; такая позиция несостоятельна и свидетельствует как о нечувствии характера «Пастыря», так и о непонимании сущности монтанизма: «Пастырь», выражая позицию Церкви, проповедует постепенное духовное восхождение человека к Богу, тогда как монтанизм категорически и бесповоротно отрицает эту важную истину (см. об этом ниже, п. 16.4.4.).
Непрестанное покаяние, совершаемое каждым христианином, осмысляется Ермом как необходимое условие вхождения, постепенного вживления человека в единую Церковь Христову, долженствующую предстать в конце мира перед своим женихом Христом чистой и непорочной. Именно поэтому особенное значение в книге «Пастырь» приобретает экклезиологическая тематика, раскрываемая через экклезиологические образы: образ Церкви как женщины и образ Церкви как башни.
7.6.2. Экклезиология
Оба образа динамичны, они показывают изменение Церкви во времени, приготовление ее ко встрече с женихом Христом.
Церковь в образе женщины трижды является Ерму, обретая все более и более молодой облик – от старицы до молодой женщины, – чудесным образом проходя путь, обратный пути естественного старения человека. Этот образ Церкви как непрестанно молодеющей женщины символизирует ее внутреннее очищение от всего греховного – очищение покаянием ее несовершенных членов или исторжением ею из своей среды нераскаянных грешников.
«А явилась она мне, братья, в первом видении, в прошлом году, очень старою, сидящею на кафедре. Во втором видении она имела лицо юное, но тело и волосы старческие, и беседовала со мною стоя; впрочем, была веселее, нежели прежде. В третьем же видении она вся была гораздо моложе, с прекрасным лицом, но со старческими волосами; она была вполне весела и сидела на скамейке <…> Почему в первом видении явилась те бе старица, сидящая на кафедре? Потому что дух ваш обветшал и ослабел и не имеет силы от грехов ваших и сомнений сердца <…> Во втором видении ты видел ее стоящей, с помолодевшим лицом и более веселою, нежели прежде; а тело и волосы были у нее старческие. Выслушай и эту притчу <…> Вдруг получает <…> [человек] наследство. Узнав об этом, он вскакивает повеселевший, к нему возвращаются силы, обновляется дух его, который одряхлел от прежних дел; он уже не лежит, но, восставши, мужественно действует. То же произошло и с вами <…> В третьем видении ты видел, что она еще моложе, прекрасна, весела и лицо ее светло <…> Так точно и вы получили обновление душ ваших, узнав такие блага <…> Поэтому и те, которые всецело, от всего сердца покаются, помолодеют и окрепнут» (Видения. 3:10–13. Хрестоматия, с. 258–259).
Высказывается, однако, и другая смысловая грань явления Церкви в образе женщины-старицы – идея древности, изначальности замысла Божия о Церкви, существующем прежде творения мира. Бог замышляет Церковь прежде всего творения – замышляет мир как человека, а человека как Церковь. Мир творится ради Церкви, а предвечный замысел Божий о ней проходит красной нитью через всю историю, домостроительно созидая Церковь и постепенно вовлекая в орбиту ее жизни все бытие твари.