Вот это да! Шкипер-новичок, корабль прямо с верфи, с неизвестными фабричными дефектами, при новичке-бортмеханике, и вдобавок пилот-искин, он же и навигатор, понятия не имею, чего от него ждать. Очень вероятно, что второй рейс станет последним.
– Никуда мы сегодня не летим, – категорически заявила я. – Если вы спешите, летите без меня.
– В чём дело? – недовольно уточнил Леон.
– Перед стартом я полностью проверю корабль. Раз на борту искин, это будет быстрее, хотя я с бортовыми искинами никогда дел не имела. Надеюсь, разберусь. Потом устраню неисправности, если они найдутся. Потом мы в тестовом режиме взлетим и сядем обратно, и я снова проверю всё, что могло пострадать в пробном полёте. И стартуем мы только тогда, когда всё будет нормально. Если вы, господин Леон, мне поможете, это ускорит дело. Есть возражения?
– Я на связи с Джокондой, – улыбнулся Леон. – Она нас слушала. И говорит, что вы на девяносто процентов подтвердили квалификацию бортмеханика. Она посмотрит, как вы будете проводить проверку оборудования, но уже уверена, что вы разбираетесь в этом деле.
Глава 4
Джоконда ничем не напоминала улыбающуюся женщину с известной древней картины. Хотя тоже изображала улыбку. Была она стройной симпатичной брюнеткой с короткой стрижкой, в скромном синем платье. Наверно, внешность она могла легко поменять, но и меня, и Леона всё устраивало так, как есть. Говорила она на земном, причём получше меня, без малейшего акцента. И в корабельных делах разбиралась неплохо, по крайней мере, с проверкой здорово мне помогла.
Особых неисправностей мы с ней не нашли, зато выявилось немало мелких, а даже мелочь при аварии может стать смертельной. Например, из набора инструментов пропала одна из отвёрток. Ерунда, казалось бы, есть же универсальная, с изменяющимся жалом. Но превратить крестовидное жало в плоское нужной ширины и толщины – это минуты полторы, а их как раз может и не хватить, чтобы вовремя заменить провода в системе управления тремя корректирующими дюзами.
Кислородный баллон в одном из скафандров оказался использованным на четверть. Казалось бы, неважно – мне за всю жизнь ни разу не понадобилось надевать скафандр, если не считать обучения. Но если с ним что-то не так, единственный раз станет последним. Заодно выяснилось, что Леон не способен надеть его без помощи напарника. Пришлось его обучать, но не мне, а Джоконде. Корабельные искины знают, как это делается. Вскоре он уже успешно влезал внутрь минут этак за десять. В невесомости или при перегрузке это время самое меньшее удвоится, но разницы нет – при серьёзной утечке воздуха человек без скафандра через десять минут будет уже мёртв.
Пока Джоконда по сто раз повторяла, куда Леон должен сунуть левую руку, чтобы она попала в левый рукав скафандра, и как подогнать этот рукав под длину его руки, я продула дюзы. В них всегда набивается мусор, при старте реактивная масса его сжигает или выносит прочь, но иногда что-то спекается и вплавляется во внутренние стенки, и дюза работает чуть хуже, с большим расходом топлива и слегка не в том направлении, а космосе это уже так просто не устранить. Тоже мелочь, долетим куда надо и с грязными дюзами, но чистые – лучше.
Сама тоже надела для пробы все три скафандра, всё с ними было нормально, только на полу кладовки увидела песок. Заставила убрать Леона, он не сильно сопротивлялся, когда я рассказала, что песочек вытворяет в невесомости, а невесомость у нас обязательно будет при переходе с разгона на торможение. Пока он подметал и протирал пол, я сделала профилактику бортовому компьютеру, в котором обитала Джоконда. Она сама подсказывала, куда заглянуть и что там сделать, так что мы управились быстрее Леона.
Потом я полезла в системы регенерации воды и воздуха. Они в носовом обтекателе, то есть, вверху и высоко, пришлось подниматься по скобам в стенах. Выглядело там всё привычно, датчики показывали норму, да и Джоконда сказала, что там всё готово к работе. Что ж, закрыла смотровой лючок и приказала Джоконде для проверки включить обе системы. И снова там всё оказалось в порядке.
Уже стемнело, когда я, получив разрешение диспетчера порта, подняла грузовик на двести метров. Это оказалось неожиданно трудным – корабль плохо держал направление, постоянно пытался рыскать. Хорошо, когда тяга от главной дюзы проходит через центр тяжести, но так загрузить удаётся редко. А при малейшем отклонении корабль начинает слегка кувыркаться. Это нормально, корпус можно выровнять тягой двух из трёх корректирующих дюз, что стоят треугольником вокруг главной. Они как раз и нужны, чтобы держать правильное направление.