Уладив формальности, ир Гролс подозвал Кёрспа и Верга, узнать подробности встречи чужаков. Излишняя подозрительность к таким пришлым была бы странной и умный человек, особенно если его, например, направили как раз с разведывательной миссией, подумал бы что это вовсе не простое лесное поселение Егерского Надзора. Поэтому торговца старались держать на виду, не суетиться и заниматься обычными делами.
Поселили их у Варлика Кру, одного из патрульных десятка Гурнса. Ир Кру жил в избе с женой, дети разъехались и места хватало, чтоб кого-то подселить на ночь. К тому же Варлика освободили от дежурства у ворот, сменив парнем из запасного десятка и старого патрульного обязали присматривать в своем доме за гостями.
Но и на этом ир Гролс не успокоился и выставил парочку ребят незаметно присматривать за двором.
Вечером, когда основное население собралось в таверне, Кальвадос, прихватив одолженную у сослуживца ирлику пошел к дому ир Кру, где разместили торговца с дочерью.
Он так и представлял, как постучит в окошко и прошепчет, когда она его откроет: «Прекрасная Ирлика, позвольте я сыграю вам на ирлике...». Конечно, серенад под окном он не станет распевать, ведь так можно и весь двор перебудить. И что самое печальное — отца барышни, а это уже в его планы не входило и лучше выбрать для серенад место поукромней.
Чувствуя себя этаким риосским Казановой, парень пробирался по слабо освещенным Пьоррой улочкам селения. Настроение было как нельзя более романтичное, но одновременно и адреналин играл в крови, ведь этим вечером он, можно сказать, умыкнет девицу от пристального отцовского надзора.
Тихонько проходя вдоль забора и придерживая чехол с ирликой, чтоб случайно инструмент не издал ни звука, Кальвадос сверху услышал шум. Там за стеной как раз находился небольшой сарайчик, до того места, где он думал перелезть нужно было еще обогнуть угол.
Взглянув в сторону шороха и ожидая увидеть кота или еще какую живность, он резко присел и на корточках стал пятиться назад — в тени явно угадывались очертания человека.
Через пару минут на землю буквально там, где он раньше стоял, тихо спрыгнула Ирлика!
От увиденного все романтические бредни враз выветрились из головы парня. Правда, взглянув на присевшую девушку, которая оглядывалась по сторонам, и на ее костюм для ночной вылазки Кальвадос пожалел, что свидание не состоялось. Ее волосы были стянуты в узел на затылке, поверх черной блузы с узким рукавом надет кожаный утепленный жилет, а широкие темные штаны, несмотря на свой фасон подчеркивающие бедра девушки, заправлены в невысоки сапожки опять же черной мягкой кожи.
«И что это она собралась делать в таком наряде? Уж не в таверну к нашим-то мужикам! Да и холодноват наряд при такой погоде... Или красавица по мне соскучилась? А если...». Последовавшая догадка вышла не из приятных, возможно предосторожности ир Гролса не излишние и к ним в поселение пробрались самые настоящие шпионы. И решив проверить это, Кальвадос тихонько положил ирлику на землю возле забора, чтоб не мешала, и крадучись последовал за девицей, которая, где ползком, где перебежками передвигалась по улицам.
Полученные в Академии уроки не прошли даром, и он остался незамеченным как для проходивших мимо жителей, так и для шпионки. Тут уж впору радоваться своему худощавому телосложению и тому, что не родился таким увальнем как Рилл или здоровяком-громилой как ир Доа.
Девушка обошла практически всю деревню, уж зачем, Кальвадос так и не понял — смотреть то вроде не на что, обычные с виду дома, нормальные люди... Видимо убедившись в том же и в отсутствии чего-то интересного в жилых и хозяйственных постройках поселка, Ирлика сменила направление в сторону казарм, располагавшихся в центре. Наличие дополнительного забора, охватывавшего немалую площадь в деревушке, вполне могло ее убедить, что там скрывается нечто важное.
От этого блуждания по улицам с необходимостью прятаться у парня уже начинала ныть спина, а еще раздражало, что приходилось передвигаться так медленно — в некоторых местах девушка пережидала опасность разоблачения по десять, а то и больше минут, соответственно Кальвадосу приходилось заниматься тем же. Хорошо, что Зонтика оставил спать в казарме, надеясь на любовное приключение. Он, конечно, в основном в это время года дрыхнет, но было б печально, если в самый неподходящий момент он зашуршал в складках одежды.
Подбирались они долго, обходили таверну, где все еще сидели самые выносливые или кому не нужно утром заступать на дежурство. И вот, наконец, показался забор, отделявший казарменную и административную часть поселения от жилой.