— Ну-ну, спустились вы вниз и что? — торопил его Кальвадос, нервы как натянутая струна звенели.
— Так вот мое чутье и не подвело. Спускаюсь, смотрю, а жена моя дверь открывает. Кричу ей: «Пошто ты глупая дверь отворяешь, говорили нам до утра не выходить из дому и дверь не отворять!», а она и не обернулась, замерла, словно одеревенела. Спешу, думаю закрою сам дверь, а тут она сдвигает последний засов да дверь как распахнется! Человек пять или шесть к нам ворвалось, ни словечка не сказали за что и почему: жену оттолкнули, меня по голове стукнули… В общем, когда пришел в себя, я увидел, как тащат связанную ер Хадрэ и ир Дэйроса. А парень весь в крови! Видать сопротивлялся… Что за люди, знать не знаю, по виду так ворье да темные людишки. Странные, правда какие-то, как и не живые вовсе.
— То есть Тьюннари похитили? — воскликнул Кальвадос.
Сердце молодого человека будто сжала безжалостная когтистая лапа и вот-вот раздавит. Как же все описываемое похоже на действия чернокнижника! Если он при помощи замороченных утащил ее в другое место, то она может быть жива еще и парень стал думать, как поступить: и демон на подходе, не отвлечь ему чистильщиков, и надо узнать, что же в доме торговца случилось… хоть разорвись… Но большая часть его души все же рвалась к Тьюн, чувствуя, что с ней приключилась беда.
— Идемте, пожалуй, быстрее к вашему дому, по дороге договорите, — приняв окончательное решение, он развернулся и быстро пошел прочь от площади.
«Надеюсь, команда ир Алессоро справится без меня, все-таки они опытные ребята», — размышлял Кальвадос, продолжая внимательно вслушиваться в слова торговца.
— Ну да, я ж говорю: молчком вломились, ничего из вещей не взяли, не убили. Меня пару раз только ногами ударили, когда попытался подняться, опять же молча все… Один только, который последним выходил, все бормотал что-то, я попытался прислушаться, да не наш язык-то. Как они ушли сразу сюда и побежал.
После этих слов Кальвадос окончательно уверился что в случившемся замешан разыскиваемый ими чернокнижник. Только зачем ему Тьюн? Глупо как-то запудрить мозги нескольким людям, чтоб те похитили ее.
Они все еще шли скорым шагом по улице, торговец шел чуть позади, в очередной раз пересказывая подробности нападения и размышляя о странностях похитителей. Он все сильнее выдыхался от ходьбы. Где-то далеко слева слышались выстрелы и рев хташа.
От внезапно возникшей мысли Кальвадос резко остановился, торговец с тихим ругательством натолкнулся на его спину.
— Подождите, мне надо подумать…
Ему пришло в голову, что человек, взывающий к темным силам, не станет просто так похищать конкретную девушку, ведь как он взял под контроль этих исполнителей, то так же и нашел бы любую другую. Значит, именно она ему нужна для какого-то ритуала и это будет нечто иное, чем в Ухабице и Хомутках, иначе люди уже безумствуя носились бы по улицам этого городка. Вывод напрашивался только один: девушек темные маги обычно похищают не для романтического ужина, а для жертвоприношений и других непотребств…
— Мы не пойдем к вам домой, надеюсь, с вашей женой и домом ничего не случится… — Кальвадос стал оглядываться по сторонам, словно выискивая что-то или думая, куда им направиться. — В Двузубье ж, кажется, есть храм Единому, и есть ли у вас какие-нибудь старые кладбища, ну или капища? — спросил он торговца.
— Ну конечно храм у нас есть, правда, мы прошли поворот на ту улицу, а дальше, если его пройти, расположено и городское кладбище, только оно ухоженное, потом у нас есть у реки склад, там старые лодки хранят. Вот это место дурной славой пользуется, говорят, там люди исчезают. А еще… — не очень понимая, что пришло на ум молодому человеку, стал перечислять ир Трэнри.
— Нет, пока хватит. Давайте вернемся, начнем с храма, а потом, если понадобится, и на кладбище заглянем.
— Н-на кладбищ-ще? — запинаясь, пробормотал торговец. — Н-но зачем? Что вообще, тьма побери, происходит?
Кальвадос повернулся к мужчине, внимательно посмотрел на него. Ир Трэнри выбежал из дому практически раздетым и теперь трясся мелкой дрожью то ли от холода, то ли от страха. Но, пожалуй, — и от того, и от другого. И тут где-то в городе хташ взвыл особо громко, от этого звука торговец втянул голову в плечи и начал тихонько стучать зубами.