«Ты чего же… Её умыкнула?»
Я прям там так чуть и не померла.
Всевышние, господарочка сразу ведь потащит меня к полицейскому! У меня на лбу написано – «приютская». Взрослые нас не жалуют. Не будут и разбираться… От ужаса у меня мигом скрутило живот, конечно. Но я всё равно попыталась сделать самый несчастный и пристыженный вид. Попутно соображая, правда, какими бы путями удрать.
Но передо мной стояла вовсе никакая не господарочка. Всего-то навсего девчонка моих же примерно лет. Ну, правда, такая… из богачих. И престранная! Глазищи будто стеклянные, словно она и не в себе вовсе.
Я оглядела богачиху с головы до ног. Шубка у неё была бурая, блестящая, платок красный, вышитый цветами и птицами. А коса… Коса длинная и светло-русая, перевязанная алой ленточкой.
Мои волосы, по счастью, надёжно были упрятаны под платком. Коротко стриженные, будто у ученика волхвов. А ведь я совсем недавно так была счастлива, что уже вышла из возраста, когда бреют наголо. На голове хоть что-то имеется, больше не шляпная болванка. Но там-то, стоя перед богачихой, кем-кем, а счастливицей я уж себя не ощущала.
«Не твоего ума дело!» – сказала я и дёрнулась к толпе. Но девчонкины пальцы как приросли к моему локтю.
«Положь на место», – велела богачиха.
Негромко и певуче.
Смешно. Я вывернулась из её пальцев, и только тогда заметила, что вторая рука девчонки нырнула прямо в мой карман! Неспешно, как-то даже лениво она вытащила оттуда свистульку-горлицу. Мою горлицу. От медлительности её движений, от невозмутимости я прямо опешила! Оттого не сразу воспротивилась!
Но в себя пришла быстро. Размахнулась и ударила её в живот. И как в тот момент сделалось мне хорошо… её лицо кривилось так же медленно, как раскалывается лёд на реке. Вершок за вершком, как трещины ползут по сморози, схватывалось её лицо болезненной гримасой. Помню, прямо у меня на глазах переставало быть оно холёным да красивеньким. Богачиха стала походить на обыкновенную девчонку. Как все, как я.
Ей было больно, а мне приятно. И хотелось наподдать ещё. За каждый вершок косы, за каждую птичку на красном платке, за каждую шерстинку шубки. За каждую игрушку и безделицу, что ненужными пылятся в её спаленке. О, у неё наверняка есть своя спаленка!
Подхватив выпавшую из белых пальчиков птичку, я уже готова была сделать ноги, но богачиха снова бросилась ко мне! Я попыталась оттолкнуть, но девчонка уже сжимала перештопанный рукав тулупа. Перепалка наша привлекла внимание покупателей. А затем и торговца. И с воплем «Воровки!» он полез через прилавок.
Сунув свистульку в карман, я бросилась наутёк. Богачиха, не успевшая отцепиться, споткнулась, едва не воткнувшись в сугроб носом.
Ха!
И пришлось ей бежать вместе со мной, потому что, дура такая, никак не ослабляла хватку. Она силилась остановить меня, но снова и снова едва не падала – а я-то уж сдаваться не собиралась. Рукав мой трещал по швам.
«Дура, он и на тебя думает! – кажется, крикнула я ей что-то такое. – Тебе пальцы лишние?»
Разумеется, поймай нас, уж богачихе точно никто ничего отрубать бы не стал. Что до меня – я не была так уверена, а оттого бежала так быстро, как только могла.
Как бы то ни было, но девчонка вдруг бросила попытки меня остановить. Она спотыкалась рядом, впрочем, так и не выпустив моей руки. Она задыхалась.
Мы забежали за серый холщовый шатёр, вокруг которого скопилось особенно много народу. Остановились перевести дыхание, и, воспользовавшись случаем, я сорвала с головы богачихи платок.
«Отдай…» – всхлипнула та. Ой и протяжно так, жалобно. Но, видать, бег всё же немного растормошил её, ведь в следующий миг она в отместку потянула за мой. Он свалился на ворот…
Помню ледяной ветер, ударивший в затылок. Девчонка вытаращилась на мою голову так, что казалось, вот-вот глаза вывалятся. Какая же дрянь! Мне было так стыдно. И обидно.
«Та на кой он мне сдался, – я швырнула ей красный платок. Тот был такой ласковый на ощупь… как какой-нибудь шёлк. И мне совсем не хотелось с ним расставаться, по правде. – Ты в нём заметна, дура!»
«Никто не стал бы на меня думать».
«Чаго ж тогда удирала?»
Я поспешила замотать голову, спрятаться не столько от ветра, сколько от её взгляда. Такого