Спросить я не успела. Паук шагнул вперед и уверенно прошел к остаткам дома, не обращая внимая на грязь. Черные брызги оседали на одежде, но мужчина упорно шел вперед. Чуть помедлив, я также наплевала на чистоту и двинулась за ним. Не хотелось признавать, что пусть сюда оказался напрасным. Может здесь что-то уцелело?
У самого дома на мощеной дорожке оказалось суше. Вода успела стечь с камней и впиталась в почву. Было хорошо видно, что пожар начался с кухни, а затем перекинулся на гостиную и начал пожирать стены с перекрытиями. Если учесть, что вход в подвал находился именно там, то сомнений не оставалось — Ганс намеренно поджег дом, чтобы замести следы.
Паук осторожно ступил на обгоревший пол и начал продвигаться вперед, вначале прощупывая ногой пол, и только после этого рискуя на него становиться.
— Где дверь в подвал?
— На кухне.
Я стояла на месте, не решаясь повторить путь мужчины. К тому же, запах гари был таким сильным, что у меня разболелась голова. Паук тем временем добрался до нужного пятачка, перешагивая горы горелого хлама. Мой взгляд с удивлением выхватил полусгоревшее черное пальто — мое пальто! Неужели Ганс не избавился от него как от улики?
Добравшись, наконец, до кухни, Паук с силой пнул дверь, ведущую вниз. Из поземного нутра тут же повалил густой черный дым.
— Черт! — выругался мужчина, отскакивая от входа. — Похоже, там все еще что-то тлеет.
— Ганс позаботился о том, чтобы было чему гореть, — задумчиво произнесла я. — Когда он держал меня внизу, там все было из бетона и железа.
— Значит, здесь нам ничего узнать не удастся, — Паук ловко пробрался обратно ко входу. — Впрочем, это было ожидаемо. Огонь как нельзя лучше подходит, чтобы замести следы.
— И что теперь?
— У нас еще достаточно зацепок.
Мужчина уверенно зашагал обратно к машине. Я поспешила за ним, чувствуя себя бесполезным придатком супергероя. Вот только в нашем случае, главной фигурой был скорее злодей, чем добряк-спасатель.
— Куда теперь? — спросила я, когда мы оказались в машине.
— Туда, где нас никто не будет искать, — ответил Паук, поворачивая ключ в зажигании.
Мерседес плавно заскользил по проселочной дороге. Несмотря на ужасное качество дорожного покрытия, при езде это не слишком ощущалось.
Закат догорел на горизонте и ему на смену пришла осенняя ночь. Под ее пологом скрылись придорожные деревеньки, выдававшие свое присутствие лишь редкими желтыми огоньками и темные леса, кроны которых изредка выхватывал свет фар.
Мерное движение и мельтешащие за окном деревья настраивали на сонный лад. Паук молчал, я же погрузились в размышления, который раз за день. Рядом со мной мужчина, с которым, по всей видимости, нам придется провести немало времени наедине. Но какие между нами отношения? Раньше все было проще. Опасность, одержимость, запретное, но сладкое удовольствие. Хотя бы частично, но я была уверена, ради чего Паук оставляет меня в живых. Теперь же, когда маньяк так ясно отверг мое искалеченное тело, что же осталось? Общая тайна? Или… я нравлюсь ему как человек и секс тут уже не при чем? Мысль была неожиданной и вызвала странное ощущение внутри.
Многие ли бойфренды видели во мне именно человека? Природная блондинка с хорошим телом и неплохим заработком, вот что они ценили. Но думал ли тот же Дэни о моих чувствах? Восхищался ли характером, целеустремленностью, умом? Это маленькое, странное открытие вызывало внутреннее неудовольствие. С другой стороны, с чего я решила, что Паук видит во мне что-то иное?
Я покосилась на предмет размышлений, словно надеялась в его лице найти ответ. Мужчина неотрывно следил за дорогой, даже не поворачивая головы в мою сторону.
С другой стороны, потакая моим страхам и собственной жажде обладания, маньяк убил доктора, а затем сжег собственный дом. Последнее до сих пор поражало и ужасало одновременно. Смогла бы я уничтожить собственную квартирку? Ни за что. Пусть она и наполнена неприятными воспоминаниями, но она моя и ее стены хранят не только плохое, но и хорошее. А Паук просто взял и решился. Учитывая, что мы теперь не будем разделять близость, это что-то да значило.
— Почти приехали, — проговорил мужчина, нарушая ход моих мыслей.
— Где мы?
В темноте было совершенно непонятно, где мы оказались. Машина медленно ползла сквозь маленький поселок. По всей видимости, Паук выискивал здесь какой-то конкретный дом. Я же была рада скорому окончанию поездки. Пара часов в машине не самым лучшим образом сказались на израненной спине. Она болела и чесалась одновременно, заставляя меня постоянно ерзать на сиденье. Как только окажусь в более-менее приличном месте, сниму надоевшие бинты и как следует вымоюсь, даже есть после этого спина совсем отвалится!
Наконец, мерседес мягко затормозил. В свете фар было видно, что деревня осталась позади. Сбоку от нас на отшибе возвышался единственный дом. Окна приветливо светились оранжевым, наводя на мысли о тепле, еде и мягкой постели.
Я вышла из машины и тут же поежилась от холодного ночного воздуха. Темно-синее небо было усыпано бледными искорками звезд. Их оказалось много, гораздо больше, чем видно из города. По всей видимости, мы остановились достаточно далеко от крупных населенных пунктов и искусственные источники света не могли перекрыть этого волшебного зрелища.
— Нам сюда? — я повернулась к домику.
Строение стояло посреди поля на небольшом возвышении. Ни калитки, ни забора, просто дом.
— Да, малышка, — Паук подошел ко мне и, сняв куртку, укрыл мои плечи. Чужое тепло тут же согрело кожу, а волна горького, травяного запаха коснулась ноздрей, непроизвольно заставляя вздохнуть поглубже. — Дай мне руку, — горячие пальцы сжались на моей ладони.
Мужчина притянул меня к себе, запечатлев поцелуй на лбу. Я на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь близостью.
— К кому мы приехали?
— Сейчас узнаешь, — негромко проговорил Паук, отстраняясь. В его голосе звучало странное напряжение, которое тут же передалось и мне.
Мы пересекли заросший высокой травой участок и вышли на мощеную кирпичом дорожку. Несколько метров до крыльца — и вот уже дверь. Паук занес руку и, слегка замешкавшись, постучал. Эта запинка обычно уверенного в себе мужчины удивила и насторожила меня. Кто же живет в этом доме?
Ответа не пришлось ждать долго. Раздались шаркающие шаги и приглушенная ругань. По всей видимости, хозяин дома не ждал гостей. Наконец, дверь распахнулась и на пороге возник мужчина. На вид ему было больше шестидесяти. Белая майка-алкоголичка с застарелыми пятнами, домашние штаны с вытянувшимися коленками, стоптанные пластиковые тапочки — все в нем выдавало человека неряшливого и любившего хорошенько выпить. Под карими глазами залегли глубокие тени, как обычно бывает при болезнях почек. На лысеющей голове клоками торчали седые волосы, кое-как зачесанные назад.
— Привет, папа, — проговорил Паук, делая шаг вперед.
От удивления я чуть было не вскрикнула. Папа? Мой взгляд тотчас заметался меж двух мужчин. Стоило лишь присмотреться, как становилось очевидным родственное сходство — те же брови, разрез глаз, линия челюсти.
— Йозеф? — голос старика оказался скрипучим и неприятным. — Что ты здесь делаешь?
— Решил тебя навестить. Может, впустишь? — голос маньяка казался подчеркнуто нейтральным, словно мужчина тщательно контролировал себя.
— Ну заходи. А это кто с тобой? — отец Паука посторонился, пропуская нас внутрь.
В доме оказалось тепло. На этом его достоинства заканчивались. Крошечная прихожая была заставлена множеством хлама от садового инвентаря до нескольких книжек, служивших подпорками сломанному стулу. Стены, некогда обклеенные обоями в цветочек, теперь кое-где щерились облупившимися досками. Из прихожей дверь вела в коридор, откуда можно было увидеть кухню. Источником света служила лампа с покосившимся абажуром, висящая под самым потолком.