— Да, кровотечение мы остановили. Но она должна несколько дней у нас полежать.
— Я все оплачу, — быстро заявил Слава, глубоко вздыхая от облегчения. — Еще раз большое спасибо! С меня бутылка хорошего коньяка и пончик!
— Договорились. — Они пожали друг другу руки.
— Как у тебя дела? — заботливо спросил Слава, заходя к Оксане в палату. Девушка лежала на кровати с таким равнодушно-холодным выражением лица и пустыми глазами, что казалась мертвой. Темные волосы разметались по подушке, подчеркивая бледное, обескровленное лицо.
Она с трудом попыталась улыбнуться, ловя его взгляд:
— Спасибо, ничего. Живая.
— Прости, что так получилось. Я не хотел так сильно тебя травмировать, — напряженным тоном произнес он. Видно было, что ему на самом деле неловко, что он боится. Боится, как бы она не подала на него в суд за изнасилование, ведь она была юристом.
— Отвези меня домой, — попросила она тихим голосом. — Я понимаю, что сама виновата, я сама спровоцировала тебя, я слишком много позволила тебе…
— Извини. Даже не знаю, что сказать.
— Тогда лучше молчи, — злым тоном продолжила она, вставая. — Лучше отвези меня домой, ты ведь на машине? Скажи, а Валя знает, что у меня началось кровотечение? Я понимаю, она заботилась обо мне, попросила тебя лишить меня девственности… Я вас не обвиняю, виновата только я сама, — говорила девушка, массируя пальцами виски и тупо глядя в пустоту. Изможденное, исхудавшее лицо без косметики казалось страшным ликом призрака. — Я звонила по мобильному моему шефу, он меня повысил, теперь я еще и консультант по красоте. Так что мне пора на работу. Хорошо, что я пролежала все выходные и только один будний день. Не придется брать больничный.
— Может, лучше бы ты еще немного полежала в клинике? — деланно заботливым тоном предложил Слава.
— Нет, что ты, — натянуто улыбнулась она. — Мне некогда. Работа ждет.
— Ты на меня не сердишься? — почти заискивающе допрашивал он, все еще не веря, что так легко отделался.
— Нет.
— Хорошо, — он вздохнул с облегчением. — Я рад… Что с тобой все в порядке. Я так за тебя волновался…
— А почему не звонил? Я ведь дала тебе свой мобильный.
— Я узнавал у врача — он запретил мне тебя беспокоить, — нашелся Слава. — К тому же… У меня было куча дел. Опять же, обручение с Валентиной.
— Вот как, — чужим, нечеловеческим, неживым голосом, в котором было что-то страшное, осведомилась она. — Так вы женитесь?
— Да. А ты что, против?
— А мое мнение, что, будет учитываться?! — взорвалась Ксана. — Ты просто злая, похотливая сволочь! В больнице мне все время снился кошмар. Будто я в паучьих сетях… А паук танцует.
— Почему он танцует?
— Потому что, когда паук танцует, он заматывает своих жертв в свои липкие сети. А потом сжирает.
— Мило. Значит, тебя мучили кошмары — бедняжка! — деланно-участливым тоном приговаривал парень, предпочитая смотреть на дорогу, чем на измученное лицо своей жертвы.
— Да. А еще мне снилось, что я насилую девушек, что я парень. Это было так… Здорово! Взгляд Ксаны стал безумно-мечтательным.
— Ух ты, а ну, расскажи, — тот час же оживился Слава.
— Ну, я хорошо помню только одну сцену: я нахожусь в каком-то помещении, мимо проходят красивые девушки, я зову одну, блондинку с шикарным телом и прошу зайти. А потом ударяю ее по голове и насилую. Интересно, что со мной происходит? — сама себя спросила Оксана, сжав голову ладонями. — Неужели я схожу с ума?
— Нет, я думаю, что ты просто переутомилась.
Он осторожно погладил ее по бесцветной щеке. — Тебе нужно хорошенько отдохнуть.
— Да некогда мне отдыхать! — взорвалась девушка, ударяя кулачками себя по коленям.
— Ладно-ладно, только не нервничай, — испугался Славик.
— Оставь меня в покое! — на прощание выкрикнула Ксана, выбегая из машины.
— Ни в коем случае, — со странной улыбкой возразил Слава. — Ты ведь не бросишь Валю из-за меня? Не так ли? Уж слишком она тебе дорога.
Девушку насторожили его слова, точнее, странный, насмешливый тон, которым они были сказаны.
— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила она, сжимая ладони в кулачки. Ее так и подмывало заехать ему по физиономии.
— Я имею в виду, что ты из тех несчастных, которые умирают из-за любви. Я хотел бы на это посмотреть, наверное, это очень красиво!
Оксана ничком лежала на кровати в белой ночнушке, ее черные волосы разметались по подушке, словно мертвые водоросли. Взгляд, выражающий муку, сфокусировался на потолке, но видела она не его зеркальную поверхность, а внутренние картины, которые рисовало ей подсознание. Картины странные, причудливые, жуткие. Ей чудилось, что она уже в сетях безжалостного паука, обвитая клейкими нитями паутины и что ее вот-вот сожрут.