В начале марта огромная монгольская армия, делая обходной маневр, вошла в пустыню Гоби. Жара стояла невыносимая. На небе ни облачка. Кругом бескрайняя серо-белая песчаная степь, до самого горизонта глазу не за что зацепиться, от скудной весенней травки остались на песке лишь небольшие грязноватые пятна. Солнце светит на синем небосклоне маленьким желтым пятнышком, но от него исходят беспощадные, обжигающие, лучи. Нос, обливающихся потом воинов, щекотал запах дикого чеснока. Длинная вереница конного войска растянулась от горизонта до горизонта. Тут же волы тянули тяжелые повозки с штурмовыми машинами. И вот в дали сверкнула водная гладь реки Керулен. Река была узкая, всего 15 метров шириной. Вода в ней мутная, грязная, сплошь загаженная жирной овечьей шерстью. Разослав дозоры, монгольское войско встала станом на берегу реки. Пока к месту подтянулись тылы, воды и так не глубокой реки, обмелели чуть ли не на половину.
На левом крыле войска расположились на отдых батыры Мэргэнхана. Сын великого повелителя, сидел под сооруженным для него и других военачальников, навесом, наслаждаясь отдыхом, когда к нему подъехали на маленьких мохнатых лошадках около десятка всадников. Старший отряда спрыгнул с коня и в окружении бдительной охраны подошел к военачальнику.
– Дозволь сказать, – начал он низко склонившись перед полководцем.
– Говори, – благосклонно дозволил Мэргэнхан.
– Я Октай, десятник мой повелитель. Наша сотня наткнулась на караван, двигающийся в сторону земель Тангутов. Мой командир Жаргал послал нас доложить тебе, а сам с караван движется следом.
– Иди, я доволен тобой, – проговорил Мэргэнхан, – скачи к своему командиру, пусть он поторопится.
Скоро к стану привели караван. В нем было два десятка верблюдов, навьюченных множеством тюков с товарами. Два десятка воинов в легких доспехах, из числа охраны, связанные между собой, угрюмо шли за караваном. Командир разведчиков, со своими воинами подталкивая копьями, подвели к Мэргэнхану двух богато одетых пожилых мужчин. Их поставили на колени перед военачальником.
– Кто вы такие, откуда и куда едите, какой товар везете? – начал допрос Мэргэнхан.
– Мы мирные купцы, – сказал старший из мужчин, – мы идем в город Хара-Хото и везем ткани, посуду, ювелирные изделия и другой товар.
В этот момент к полководцу подошел командир разведчиков Жаргал, он наклонился к нему и, что то прошептал тому на ухо.
– Кто твои воины? – спросил Мэргэнхан
– Это моя охрана, я набрал ее среди тангутов.
– Они посмели поднять оружие против монгольских воинов.
– Но мы не знали, – запротестовал купец, – мы думали, что это разбойники.
– Все, кто посмел поднять оружия против великого монгольского войска, будут подвергнуты смерти! – Мэргэнхан подал знак и тут же его воины перерезали пленным горло. Купцы в ужасе смотрели, как их охранники падают, заливая песок своей кровью. Когда Мэргэнхан вновь взглянул на них, купцы упали к его ногам.
– Пощади нас великий хан, – взмолились они, пытаясь обнять его ноги.
Мэргэнхан брезгливо отпихнул от себя купцов. Тут же верные нукеры подхватили обмякших купцов под руки и поволокли в сторону.
– Подожди, мой господин…
Услышав голос за его спиной, Мэргэнхан обернулся.
– А это ты, Тугай, – сказал он, узнав своего верного нукера, – подойди.
Тугай приблизился к своему повелителю и поклонился, прижав руку к сердцу.
– Дозволь сказать, мой хан.
Мэргэнхан откинулся на мягких подушках и с наслаждением отпил кумыс из поддонной ему слугой пиалы.
– Говори, – благосклонно разрешил он.
– Мы можем взять Хара-Хото своими силами, без больших потерь, – сказал Тугай. Мэргэнхан отставил пиалу, и подался вперед, внимательно слушая слова своего воина.
– Мы переоденемся в одежду охраны, и купцы проведут наших воинов в город. Ночью им не составит труда перебить городскую стражу и открыть ворота. С твоего разрешения, мой господин, я лично поведу отряд.
– Ты хитрый как лис, – расхохотался Мэргэнхан, – мы утрем нос этим выскочкам Джэбэ и Субудэю! Вся добыча достанется мне! – он подал знак своей стражи и купцов вновь приволокли пред грозные очи хана.
– Если вы поможете нам, то возможно я оставлю вас в живых, – сказал он немного подумав, – вы поведете свой караван в Хара-Хото. Но вместо охраны будут мои воины. Но ежели вы дадите хоть какой-нибудь знак страже, то умрете первыми.
В марте 1225 года огромная монгольская армия вступила в пределы Тангутского государства. Посланная вперед кавалерия быстрым маршем прошла через пустыню Гоби и вышла к границам населенных районов, там, где проходит Великий Шелковый путь.