— Десять крон шестьдесят пара Войкану Вуичу, — доложил один из двух приказчиков, раскладывая запроданный товар на стойке.
— Гм! Войкану? — переспросил газда, поднимая голову. — Слушай, Войкан! — сказал он, глядя прямо в глаза стоявшему перед ним с сокрушенным видом пожилому сухопарому крестьянину, с длинными русыми волосами и впалыми, налитыми кровью глазами, — забираешь ты, словно из царской казны, а как расплачиваться, тебя не дозовешься. Негоже, брат, так!
— А что делать? Малых ребят полон дом… к тому же вы, слава богу, всегда можете взыскать, — вкрадчиво ответил Войкан.
— Знаю, что могу, да жалко тебя! Видишь, как раз тебя и разыскивал в книге; за минувший год набралось более ста шестидесяти крон, значит, сорок с лишним талеров, что наличными, что товаром из магазина.
— Слава богу, воля ваша.
— А что делать с волами, что пошли за долги? — перевел газда разговор на другое. — Собираешься выкупать?
— Нечем, хозяин, до осени, а осенью взыщи сколько пожелаешь. — И, осмелев, добавил: — Знаешь, милостивец, верни ты мне скотину, чтоб с голоду не околела!
Газда покосился на своего управителя Васо, низенького человечка со скуластым лицом, испещренным мелкими голубыми прожилками.
— Можно! — кивнул головой Васо, устремив куда-то в сторону маленькие черные глазки.
Газда, подсчитав долг, взял со стола бланк долгового обязательства и снова обратился к Войкану:
— Все как есть подсчитал. Со всеми издержками накопилось триста крон и восемьдесят пара, а проценты, как заведено, плета с талера.
Васо кивком головы пригласил двух стоявших в лавке горожан в качестве свидетелей для подписания обязательства. Один из них протянул перо Войкану, чтобы тот поставил крест, и оба расписались.
— Выдай ему товар, — приказал хозяин приказчику, — а их угости ракией! — и кивнул в сторону горожан.
Войкан растроганно, от всего сердца поблагодарил хозяина и, подбежав, поцеловал ему руку, радуясь, что заберет домой своих волов. Потом подошел к прилавку, наполнил торбу покупками и перекинул ее через плечо.
В эту минуту в магазин вошел Раде, сын Илии Смилянича, статный парень из самого подгорья. Не взглянув на приказчиков, он направился прямо к хозяину и протянул ему руку.
— Ты зачем пришел? — спросил газда. — Охота тебе в такой день спускаться в долину?
— Спустился вот… Пороху забыл купить…
— Только и всего?
— Ну да, надо же отпраздновать рождество!
Его серые глаза под длинными ресницами засияли; казалось, парень принес из села свет и силу в эту темную грязную лавку.
— У вас снег? — спросил хозяин, выпроваживая крестьян, пристававших к нему с просьбами вернуть скотину. — Вот вам Васо, пускай решает! — бросил он не глядя.
— Ну да, — неторопливо протянул Раде, — а у вас грязь! — и весело улыбнулся.
— А как дома?
— Когда уходил, все были в добром здравии.
— Отпусти-ка ему! — кинул хозяин приказчику и, взявшись за газету, погрузился в чтение.
— Хорошо тебе, — ухмыляясь, обратился приказчик к Раде, — а каково этому бедняку? — Он ткнул пальцем в сторону крестьянина с маленькой вихрастой головой в драной мокрой гуне; тот с раннего утра топтался около прилавка и наследил всюду грязными продранными опанками.
— Знаю его, это Андрия Ружич, чуть подальше меня живет, отпусти и ему.
— Хозяин не разрешает…
— Почему?
— Что с него взыщешь!
Близился полдень, лавка понемногу пустела. Вихрастый человечек, вздрагивая, робко подошел к хозяину и долго глядел на него, пока тот не оторвался наконец от газеты.
— Хозяин, отпусти и мне! — протянул он плачущим голосом.
Газда снова уткнулся в газету, притворившись, будто не слышит.
— Нечем рождественскую свечу погасить — нет ни вина, ни хлеба, — зудит все тот же плаксивый голос. — Да что там! Не на что и свечу купить… Слушай, хозяин, смилуйся!
Газда, отложив газету, тяжело поднялся, взял человека за плечи и, стараясь сохранить спокойствие, произнес:
— Ступай, брат, не вводи меня в грех! Сам знаешь, больше ничего не могу дать… давал, как и прочим, покуда было на что… — и полегоньку вытолкнул его из лавки на дождь. — Не пускай его больше в магазин! — наказал он приказчику.
Повернувшись к Раде, газда похлопал его по плечу и улыбнулся:
— Спустись, брат, в погреб, выпей чарку вина… Васо, проводи-ка его!
— Погодите, хозяин! — И, подмигнув приказчику, Васо указал глазами на весьма приличного на вид человека, который в эту минуту выходил из лавки. Приказчик поспешил за ним и привел к хозяину.