Шарлин, как всегда, перешла в наступление.
— Какого черта вы сюда приперлись? — выкрикнула она, агрессивно шагнув навстречу Кристоферу. — Считайте, что вы привели сюда весь белый свет! Вам же нужно было, наоборот, отвести от нас возможных преследователей!
Кристофер скрестил руки:
— Думаю, мы так и сделали.
Указывая дрожащей от гнева рукой на вертолет, Шарлин еще больше повысила голос:
— А это что? Кто может его не заметить? С таким же успехом вы могли бы запустить межконтинентальную ракету с боеголовкой! Каждый наблюдатель во всех шести временных зонах знает, где вы теперь находитесь!
Кристофер в свою очередь весьма агрессивно шагнул навстречу Шарлин так, что они едва не уперлись лбами друг в друга. Голос тем не менее у него был тихий, успокаивающий, и в глазах его также не было особого волнения.
— Как? Каким образом они узнают?
— Они просто отследят вас, — проскрежетала она зубами.
— Попробуйте! — Кристофер сделал шаг назад. — Попробуйте. У вас-то еще остался чоп. Вот вам вертолет. Узнайте что-нибудь про него.
В руках у Шарлин мгновенно оказался чоп. Она нетерпеливо, как бы нехотя, потыкала кнопки, но информация, поступившая от прибора, явно не удовлетворила ее. После повторной процедуры результат был тот же. После третьего раза она подняла голову и посмотрела на вертолет, как бы желая убедиться, что это не мираж.
Она опустила чоп и недоверчиво взглянула на Кристофера, как бы подозревая его в мошенничестве.
— Мой чоп не выдает данных.
Кристофер ухмыльнулся: подошел к летательному аппарату и ласково похлопал его рукой.
— Это мой «Сники Пит». Никакими радарами вы его не обнаружите.
Шарлин выдавила из себя некое подобие улыбки:
— Вас, наверное, очень любят в Управлении по контролю за воздушным пространством.
— У нас есть договоренность. Я всегда держу свои опознавательные маячки включенными.
Шарлин снова начала сердиться:
— Они что, и сейчас включены?
Кристофер пожал плечами:
— Я нарушил соглашение.
Стало понятно, кто одержал верх в их споре. Шарлин была сильно возбуждена, но у нее хватило ума не лезть больше в бутылку. Если бы речь шла об энергии, а не о летательных аппаратах, то, несомненно, верх был бы ее. Узкая специализация имеет, как видно, и положительные, и отрицательные стороны.
— Машина довольно тихая, — признала она.
— И между прочим, здорово защищена от перегрева, — гордо добавил Кристофер.
Шарлин подошла к вертолету, чтобы получше рассмотреть его.
— Очень любопытно расположены теплоотводные трубки.
Охлаждение двигателя — это уже было связано с понятием «энергия» и не могло не заинтересовать ее.
— Как вам удалось стать владельцем военного вертолета?
— Это ТСВ-911 — «Койот». Вот здесь и здесь были установлены орудия. Всего было выпущено только тридцать пять таких машин.
Шарлин внимательно слушала его.
— Ну, а это, — закончил он, — тридцать шестой.
Подошла Катя и отвела их от машины.
— Два разбились, — сказала она, держа их обоих под руку.
Вместе со следовавшими за ними Мэддоком и Марианной они по короткой сходне взошли на борт судна.
— Два были проданы Турции, а затем перепроданы Японии. Еще один был украден и вывезен в Китай, где потом пришел в негодность.
Шарлин поочередно смотрела то на нее, то на Кристофера. Катя улыбнулась и закончила:
— Из этих трех машин в основном и собрана та, которую вы видели перед собой. Недостающие детали поступили из Гонконга. Кристофер практически в одиночку собрал этот вертолет.
На борту плавучего дома было прохладно и сухо. Судно легко покачивалось на воде; его канаты поскрипывали, и звук волн, бьющихся о корпус, был похож на пошлепывание ладошек друг об друга.
— Что же мы сейчас собираемся делать? — пожелал узнать Мэддок.
Марианна осмотрела его сверху донизу, обратив внимание на грязную, потрепанную одежду и засаленные волосы.
— Вы, например, примете душ.
Мэддок косо посмотрел на нее:
— А потом?
— А потом мы все идем спать, — ответила Марианна.
Душ был для него спасением. Он даже и подумать не мог о внутреннем водопроводе, о горячей воде на борту судна, так же как и о сушилке для волос и кожном бальзаме. Он уже охотно простил этому веку все его недостатки. Комфорт, теплый комфорт, благословенный комфорт; к тому моменту, когда Мэддока уговорили выйти из душа, он уже чувствовал себя совершенно умиротворенным человеком.