Уорэлл наморщил лоб. Он предполагал поторговаться подольше и явно не ожидал, что ставки будут сделаны так быстро. Он понял, что несколько поторопился с информацией о Больших болотах.
Теперь он уже ничего не мог изменить. С этого момента, согласно закону, он нес личную ответственность за правдивость своего свидетельства.
— Ладно, будь по-твоему. У меня здесь есть чоп. В нем полно имен и много чего еще. Покупки. Кредитные связи. Истории. Мне кажется, что здесь масса разных незаконных вещей. Так что, — он гнусно ухмыльнулся, — я выполняю свой гражданский долг. Тебе это нужно?
— Как этот чоп оказался у вас?
— Я отказываюсь отвечать.
— Оставайтесь на месте.
Разговор на этом закончился. Уорэлл некоторое время развлекался тем, что подсчитывал сумму, в которую обошелся этот вызов. По количеству информации разговор был тривиальным. Даже в простейшем из чопов поместился бы миллион таких разговоров, и счетчик, возможно, даже и не зарегистрировал бы его. Но система оценивала не длительность собеседований, а сам факт вызова. К тому же разговор состоялся по дважды трансконтинентальной линии, что при прочих обстоятельствах обошлось бы Уорэллу в кругленькую сумму.
Прошло буквально несколько минут, и дверь комнаты открылась. В нее вошел мужчина, но не тот, с которым разговаривал Уорэлл. Если бы не слегка коричневый оттенок его коротких и гладких волос, то этого человека смело можно было бы назвать блондином. У него была военная выправка и деловое выражение лица. Настороженно оглядывая комнату, мужчина держал руки в карманах своего пиджака, по-видимому, готовый в любой момент нажать кнопку экстренного вызова на своем чопе.
Уорэлл мгновенно возненавидел этого пришельца в полувоенной форме.
— Кто вы, черт возьми, такой?
— Я хирург-инспектор Куртис Фалько из Службы генетической безопасности Сан-Франциско. Мы входим в состав Отделения нейтрализации заразных болезней в Атланте.
Он уже сотни раз слово в слово повторял эти слова, дававшие ему значительные полномочия и власть, включая право на обыск, арест и задержание.
— Мой журнал для протоколов открыт на запись.
Все, что они оба скажут, начиная с этого момента, будет записано и воспроизведено в суде, если таковой состоится. Ухмылка на лице Уорэлла стала слегка нездоровой. Слишком велик был соблазн сказать им всем, что он о них думает. У него сейчас была возможность высказать всем — судьям, инспекторам и всей остальной своре лжецов — как он их ненавидит.
Однако в силу каких-то причин он отказался от этого представления.
— Вот, — сказал он. — В этом списке шестьдесят пять имен. И многое другое. Все это выглядит подозрительным.
Он поднял голову и встретился с внимательным взглядом Куртиса.
— Думаю, что все это могло бы заинтересовать вас. — почти заискивающе закончил Уорэлл.
— Положите его на пол, — приказал Куртис.
Уорэлл исполнил приказ и отступил на шаг назад, как будто лежащий на полу чоп мог взорваться. Куртис вынул свой чоп и, настроив его соответствующим образом, стал переписывать нужные ему данные из чопа Кристофера.
Уорэлл с завистью смотрел на оба прибора. Многое было доступно человеку, которому разрешалось иметь чоп. И слишком многое запрещалось тем, кто такого разрешения не имел. Чопы открывали двери. Они значительно повышали гражданский статус. Они давали гарантию безопасности.
Лежащий на полу круглый, черный, блестящий и гладкий, словно отполированный речным потоком камень, чоп представлял для Уорэлла больший соблазн, чем ему хотелось признать. Благодаря точно такому же прибору в руках Куртиса, от него исходило ощущение уверенности и силы, которых на самом деле, как убеждал себя Уорэлл, у этого человека не было.
— Кое-что здесь, действительно, незаконно, — сказал Куртис, неотрывно глядя на Уорэлла. — Как у вас оказался этот прибор?
— Я взял его у преступника, который им владел.
— Как вы узнали, что он преступник?
— Это было очевидно! — Уорэлл развел руками, и хотя его лицо было спокойно, мысли в его голове довольно сильно путались.
— Каким образом вы взяли прибор у владельца?
«Это было несложно, — подумал Уорэлл. — Так же легко, как этому животному Мэддоку выхватить мои трубки».
— Отказываюсь отвечать.
— Мой журнал закрыт. — Куртис посмотрел на Уорэлла и улыбнулся, но чисто формально, неискренне. — Мистер Уилтон, я могу предъявить вам обвинение в нападении на человека, воровстве, незаконном потреблении наркотических веществ, незаконном хранении медицинского аппликатора и еще в полдюжине уголовно наказуемых деяний. За одно только вторжение в частную жизнь другого гражданина и разглашение его личных секретов вас могут сослать в Неваду лет на восемь. Вы хотите сказать мне правду или предпочитаете получить прекрасный черный загар?