— Великолепно! Все это и просто, и сложно одновременно! И, главное, наглядно. Признаюсь честно — я этого от тебя не ожидал!
— Это еще не все, — заметила залившаяся румянцем Даша.
Ей, конечно, было приятно, что Шестун по достоинству оценил ее открытие, но девушка спешила поделиться своими другими догадками:
— Таким образом, помимо макрокривизны пространства существует его микрокривизна. Что означает, по-твоему, отсутствие зеркальности на микроуровне?
— Ну?! Говори — не тяни! — попросил Шестун.
— Видимо, коэффициент микрокривизны все же величина постоянная и тесно связан с размерами микромира. И на уровне молекул и ниже зеркальность либо невозможна, либо осуществляется дважды. Именно этим и можно объяснить наше теперешнее состояние — мы зеркальны на макроуровне, но абсолютно нормальны на микро. Остается только понять, зачем вообще произошло наше раздвоение на Терре.
— Это приз! Самый обычный приз! — воскликнул Шестун.
— Приз?! — удивилась Даша.
— Именно! Приз! Во многих играх и аттракционах встречаются призы в виде увеличения числа объектов, выполняющих ту или иную задачу. Так легче довести ее до логической цели. Возможно, мы, уничтожив определенное количество чужаков или достигнув определенного радиуса в лабиринте, получили право на приз. Может быть и другие могли бы удвоиться, но… Этого мы не знаем. Как не знаем и того, случайно создатели лабиринта наткнулись на пространственную петлю или специально ее создали. Но, в любом случае, если приспособили ее для своего жестокого космического аттракциона, явно кое-что понимали в ее свойствах. Нужно срочно сообщить обо всем Мюррею на Терру. Думаю, что пространственная петля станет одним из ключей к разгадке тайны искусственных медных звезд и их катастроф.
— Но… Тогда станет известно о нашей зеркальности…
— Я пошлю Мюррею шифровку, чтобы он держал это в тайне. Считаю, что в случае возвращения мы должны доложить обо всем Совету.
— Но…
— Это будет правильно и ты это знаешь! Кроме того, исчезновение корабля-флагмана и его перемещение во времени — более, чем серьезная причина для изучения черного ящика, так что объяснений с Советом и экспертизы нам не избежать, если только…
— Что, если?! — с дрожью в голосе спросила Даша и Андрей отчетливо увидел, что у нее на глазах заблестели слезы.
— Если мы вернемся и, притом — вернемся живыми!
— А мы вернемся?
— Я думаю, что да… Пока ты была занята коэффициентом микрокривизны пространства, я тоже не терял времени зря. Кое-что подсказывает мне, что мы сможем вернуться. Твоя гипотеза, возможно, поможет мне взглянуть на все другими глазами.
— Ты что-то понял?
— Пока очень немногое — скорее интуиция, так что не будем торопиться с выводами. Но у нас есть шанс вернуться? Я должен еще раз проверить все расчеты.
Их беседу прервал вышедший на связь Сайнс:
— Командир, мы зафиксировали незнакомое реликтовое излучение. То же было и при предыдущем проходе через медную туманность. Просьба отпустить офицера Рыбачук в лабораторию анализа излучений.
— Хорошо, Пил — она сейчас будет, — кивнул Шестун и, выключив связь, обернулся к Даше: — Иди — там ты сейчас нужнее. Похоже, мы в двух шагах от временной развилки… или пространственной…
— Хорошо, — кивнула Даша, — но, я хочу попрощаться, на всякий случай.
Шестун подошел к Даше, обнял девушку и их губы слились в долгом, нежном поцелуе.
— Все будет хорошо! — прошептал Андрей.
— Я знаю. Ты всегда знаешь, что делаешь! Все будет хорошо! — повторила Даша, не стыдясь своих слез.
Когда Даша скрылась за створками лифта, Шестун сел в кресло и закрыл глаза — ему нужно было сосредоточиться. Командир чувствовал, что скоро от него потребуются не только мужество и воля, но и полная мобилизация интеллекта и интуиции — от его действий теперь напрямую зависела судьба корабля и, косвенно — судьба колонии на Терре.
Эпилог
СКВОЗЬ ИГОЛЬНОЕ УШКО
«Мир» почти вплотную подошел к объекту. Но самого объекта больше не было. Он исчез. Вокруг была, в принципе, изотропная меднопылевая туманность, окрасившая космос в уже хорошо знакомые Шестуну красно-изумрудные вихри меди и ее оксида — все, что осталось от легендарной Медной сферы, где жители Терры пытались овладеть законами времени и пространства.
Шестун уже дважды повторял этот маневр. Едва «Мир» отходил назад, объект появлялся в виде странной гравитационной линзы, едва же корабль подходил ближе 0,1 а.е., объект вновь исчезал. Но, несмотря на исчезновение самой линзы, мощность гравитонных потоков продолжала усиливаться и исходила из небольшой области всего около полукилометра в диаметре.