– Так и что же, мессир крупный заказчик?
– Только то, что убийцы невидимы, но ты, по крайней мере, представляешь себе, чем они занимаются. И если у тебя нет могущественных и, заметь, богатых врагов, можешь спать спокойно.
– А что, члены этого самого лангера – они на любого бросаются?
– Не то чтобы на любого. И не то чтобы бросаются. Они выполняют волю Орробы.
Паладин помедлил.
– И никто не знает, – наконец продолжил он, – какова будет ее воля. Ведь поступки богини невозможно предугадать. Тем более такой богини.
Бэх поежилась. Уже начинало смеркаться, и лес неожиданно показался ей унылым и холодным.
– Представь себе, – Лентал посмотрел ей прямо в глаза, – что твоему сыну суждено стать великим героем. Или знаменитым жрецом. Скажем, той же Ашшарат. Жрецом, который не раз столкнется со слугами Парящей Вне Жизни. Если она сумеет узнать об этом, сумеет предвидеть будущее (а это ей иногда удается), – считай, что он приговорен.
– А если у меня пока еще нет детей…
– Тем лучше. Ведь куда проще убить не его самого. И не потом, когда на его стороне будет вся сила Дарующей Любовь. А тебя. И сейчас, когда ни один бог не встанет на твою защиту.
– Хватит! – Бэх с трудом отвела взгляд и едва удержалась, чтобы не перейти на крик. – Если ты хотел меня напугать, считай, что тебе это удалось.
– Напугать? – в приближающихся сумерках девушка не могла определить, действительно ли Лентал удивлен или притворяется. – При чем здесь «напугать»?! Я же тебе не страшные сказки перед сном рассказываю! Ты сама видела кольцо!
– Допустим, – Бэх изо всех сил старалась взять себя в руки, – но какое отношение имею ко всему этому я? Или мы?
– Сейчас, пожалуй, никакого. Разве что, как я уже сказал, именно теперь, когда рядом с тобой нет ни твоего бога, ни твоих друзей, по тебе проще всего нанести удар.
– А вообще?
– А вообще, вспомни, куда и зачем вы идете.
– Вы?
– Прости. Теперь уже мы. Не могу сказать, чтобы Дарующая Легкую Смерть и Владыка Вечных Пустошей были совсем уж не знакомы.
– То есть ты хочешь сказать, что он попросту, по-дружески, нажаловался жене на наше нехорошее поведение, и она решила нас наказать?
Внезапно мысль эта показалась Бэх настолько забавной, что она чуть не рассмеялась. Уж слишком тогда боги походили бы на людей.
– Честно говоря, я ничего не хочу сказать. Может быть, не наказать, а остановить, заставить повернуть обратно – так, по крайней мере, понятно, зачем им понадобилось сначала со мной поговорить. Может быть, ни ты, ни талисса вообще здесь не при чем. И они охотились за мной.
– Неужели ты не знаешь, приходилось ли тебе когда-нибудь переходить дорогу столь могущественным противникам?
– Знаю. Приходилось. Ну ладно, давай лучше поторопимся, путь не близкий.
И только когда они вновь оказались на спине жеребца, Лентал, прежде чем тронуть поводья, небрежно заметил:
– А ты неплохо сегодня билась. Не ожидал.
Паладин пришпорил коня, а Бэх за его спиной густо покраснела и была счастлива, что ее спутник этого не видит.
Глава XXV
Девушка проснулась за минуту до того, как часы пробили пять.
К тому моменту, когда звон по пустым каменным коридорам донесся до ее комнаты, он больше напоминал разъяренный гул идущего в атаку войска.
Дождавшись, пока стихнет последний удар часов, Пээ медленно села на постели, подтянув колени к груди и обхватив их руками. В жарко натопленной комнате было тихо, и только разметавшийся рядом мужчина временами всхрапывал во сне.
Девушка ласково провела рукой по его лбу, стирая редкие капли пота. Мужчина беспокойно зашевелился. Погладив его по голове, она коснулась его висков указательными пальцами и прошептала несколько слов. Храп возобновился с новой силой.
Улыбнувшись, Пээ спустила ноги с кровати, быстро оделась и провела гребнем по волосам. Пора. Если не случится ничего непредвиденного, он проспит до ее возвращения.
Подойдя к камину, она взяла с полочки кусок мела и начертила на полу неправильной формы многоугольник. Взглянув в стоящее на камине тусклое бронзовое зеркало, поправила ярко-рыжий локон. Хорошо бы еще умыться, но ничего, в темноте сойдет и так.
Отцепив от пояса маленький мешочек из плотной синей ткани, Пээ равномерно посыпала пол внутри многоугольника тонким слоем мелкого золотистого порошка. Подув на пальцы, она аккуратно завязала мешочек, вернула его на пояс и только после этого переступила меловую черту.
В то же мгновение порошок вспыхнул, и мужчина остался в комнате один.
Чародейка же оказалась на широкой лесной тропинке. Висящая высоко в небе луна завистливо посеребрила непокорную гриву ее волос, придав им сходство с пушистой шкуркой лорь'и. Но любоваться этим было некому: вокруг нее лежали лишь мертвецы.
– Жаль, – прошептала она, однако так и осталось непонятно, относится ли это к покойникам или же к ее разрушенным планам.
Осмотревшись, она неторопливо обошла место, где недавно разыгрался бой.
– Три, пять, восемь, все здесь.
И еще раз несколько удивленно повторила, убедившись, что не ошиблась:
– Все.
Взглянув на небо и решив, что лунного света под деревьями может оказаться недостаточно, Пээ произнесла короткое заклинание и растерла между пальцев несколько крупинок янтаря. Повинуясь ее воле, в воздухе появилось яркое вертикальное веретено магического света.
Девушка мысленно подняла его повыше. Ну вот, теперь все видно, как на ладони.
Пээ не особенно задумывалась о том, что кто-то может заметить странный свет и не полениться поинтересоваться, что здесь происходит. Поблизости не было никакого жилья, и она была уверена, что легко справится с любой неожиданностью. Разве что заблудившийся в лесу бог мог бы доставить ей определенные неудобства.
Раскрыв дорожную сумку, девушка извлекла из нее привезенную из Шетаха мягкую ткань и осторожно, стараясь не проронить ни капли драгоценной жидкости, смочила ее из особого малахитового флакончика.
Встав на колени рядом с главарем, она взяла его за руку и, обернув тканью безымянный палец, осторожно сняла кольцо. Настоящий знак лангера Орробы, клеймо, которое ее люди оставляли на убитых, могли снять лишь специально подготовленные жрецы. Но Пээ была уверена, что жрец Ашшарат не станет касаться печатки.
Поколебавшись, девушка запустила руку в карман неподвижного тела. Три новеньких палладиевых талера все еще были там. Все справедливо: главарь не справился. А ведь она предупреждала, с кем ему придется иметь дело.
Так, теперь последнее. Девушка достала из сумки два влажных листа карьята и провела ими по широко открытым глазам мертвеца.
– Двое, – пробормотала она, заглянув в его глаза, – как и ожидалось. И ни один даже не ранен! Идиоты!
Неужели жрец не узнал Знак? Да быть того не может! И все же он даже не захотел разговаривать.
Обидно, она надеялась, что сможет уговорить его не слишком торопиться обратно. С жрицей из талиссы это бы, конечно, не прошло, но Пээ казалось, что жрец неравнодушен к девушке и сможет задержать ее хотя бы на несколько дней. А к тому времени ей было бы уже некуда возвращаться.
В любом случае предупреждение он получил. Но теперь Пээ уже не верила, что жрец к нему прислушается. Что ж, Бальдру придется поторопиться. Если бы не защита, удобней момента, чем сейчас, просто не придумать.
Опустившись на траву рядом с окоченевшими телами, Пээ позволила магии отнести ее обратно.
Вновь оказавшись в комнате, она разделась, постаравшись разбросать одежду в том же живописном беспорядке, что и накануне вечером, взглянув в зеркало, придала своему лицу заспанный вид и юркнула под одеяло.
Бальдр по-прежнему спал. Опершись на локоть, девушка несколько секунд с улыбкой рассматривала его лицо. Потом легонько коснулась плеча:
– Эй, соня, пора вставать!
Фрейн недовольно зашевелился, но тут же глаза его тревожно раскрылись и он резко сел на постели.
– Что, уже?