– Спасибо. Что такое понимать с каждой минутой, какая ты идиотка? Смотреть, как время двигается, а ты сидишь и сохраняешь спокойствие, хотя внутри все уже рвет от обиды? Это больно. Это пираньи, изгрызающие твое сердце. Ты смотришь вокруг себя и замечаешь детали, которые тебя даже не касаются. Мир живет, но не ты. Внутри тебя лед… Не пришел. Поиграл снова. Но ведь теперь ты умнее, ты старше, но еще глупее, ведь даешь ему шанс, спасительный час… Ничего. Официанты начинают шушукаться, а ты уже выпила вторую бутылку шампанского за три часа, пока ждешь того, кто разрушил тебя полностью, обманул. И тебе больше не страшно. Берешь в руку телефон и набираешь его. – Мобильный телефон выключен или находится вне зоны… – Ты даже не дослушала это, и набираешь другой, в котором повторяется то же самое. Ты хочешь дать возможность последнему из доступных тебе телефонов, в силах которого спасти твою душу.
– Дороти, Антон не звонил? – сглотнув комок в горле, спросила ты.
– Ох, мисс, – тяжело вздохнула домработница, и ты уверена, уже жалеет тебя, но это только злит.
– Звонил? – уже грубее повторяешь вопрос.
– Нет, но звонил Максим просил напомнить ему, что, как и договаривались, будет ждать в клубе и… – она запнулась, но набрала побольше кислорода, чтобы добить одной фразой, – обсудить спор на вас, он готов признать поражение, документы на машину он привезет в клуб… Ты закрыла глаза, когда тебя оставила душа, и ты теперь оболочка. Воздуха не хватило. Телефон проскользил по твоей щеке и упал на колени. И ты ощутила только разочарование. Не обиду, не унижение, не ревность и даже не ненависть… после них хоть что-то остается внутри. А разочарование приносит только пустоту, и уже не больно.
38.
А было ли предательство? Были ли обещания? Была ли любовь? Нет. И этот ответ тебя возвращает в прошлое, перематывая его до этой минуты и повторяя снова и снова, пока до твоего израненного сердца и затуманенного мозга не дойдет необходимая информация. Ты слышишь стук внутри, но он больше ничего не означает, ведь чувства неподвластны ничему, ты продолжаешь любить. Ничего это не изменит. Нет никаких шагов до ненависти, это все говорят те, кто не любил. Она живет, продолжает существовать и обрекает тебя на одиночество. И ведь если бы ты любила себя больше, чем его, то сейчас не сидела бы в ресторане одна, не взяла бы телефон в руки и не нашла бы в его недрах номер, совершенно новый, незнакомый, но убийственный.
– Да, – ответил женский голос.
– Диана, это Милана. – Никаких эмоций, только отрешенность в тебе, и это услышала собеседница.
– Знаешь, да? – после минутного молчания спросила она. Боль, ты где? Дай о себе знать, потому что ты необходима мне.
– Расскажи мне все, – попросила ты ее, чтобы хоть что-то еще шевельнулось в организме, кроме жизненных процессов.
– Я немного могу рассказать, – вздохнула обреченно девушка. – Антон и Макс поспорили, что ты напишешь письмо… любовное письмо, а Антон прочтет его на свадьбе, как тогда… Но, Милан, все приняло какой-то дебильный оборот, понимаешь? Я сказала Максиму, что это идиотизм… Ведь Антон… он… не знаю… я видела, как он смотрит на тебя, и это… больше, чем только секс. Милан, это все было ребячество… ерунда… Сбивчивые объяснения тебя не трогают, даже уверения, что он, возможно, умеет чувствовать, тоже не приносят ничего нового. Ведь этот мужчина соткан изо лжи, он игрок без правил, доказывающий свое первенство постоянно. А ты? Кто ты? Никто. Потерянная и вновь сломленная им душа. Одна. Мгновение ты просто не дышишь, желая, чтобы темнота окутала тебя, забрала к себе и пригрела. Но твои глаза смотрят перед собой на пустой стул, и ты должна закричать, должна хоть что-то сказать. Ты просто прерываешь звонок и на автомате набираешь другого абонента.
– Милана? – встревоженный, но радостный голос заставил тебя вздохнуть.
– Александр, как дела? – отстраненно спросила ты.
– Плохо, без тебя плохо, – честно ответил он, и сейчас ты начинаешь дышать еще глубже, но не потому, что это то самое признание, которое оживило тебя. Ты просто осознаешь всю ситуацию и пытаешься не заплакать.
– Мне тоже плохо, – смочив пересохшие губы языком, подозвала официанта. – Виски, – заказала ты, чтобы алкоголь отравил твое тело, которое начинает отходить от шока.
– Где ты? – ожила трубка.
– Александр, хочу попробовать сначала. Новую жизнь, чистую жизнь без всех, помоги мне. – Слеза скатилась по твоей щеке, ведь сейчас ты приняла верное решение для себя. Но верное ли оно для остальных? Тебе не узнать.
– Господи, Милана, что случилось? – тихо спросил он.
– Ничего. – Все, ты очнулась от забытья и быстро моргаешь, губы растягиваются в отработанную улыбку, и ты уже мурчишь в трубку: – Приезжай ко мне, я в «Clos Maggiore». Ты отключаешься раньше, чем абонент отвечает, ведь ты все знаешь наперед. Приносят темную жидкость, и ты выпиваешь залпом. Огонь по венам заглушает чувство одиночества, ты заказываешь следующий. Твои пальцы вырывают шпильки из волос, и они струятся по плечам. Ощущение свободы, только внешне, а внутри ты заложница своих же фантазий. Ты пытаешься выстроить в голове план своей жизни, но ничего не получается, и только мотаешь головой. Плевать на людей. Ты предана. Брошена. И тебя использовали. Смешно, правда? Так посмейся! И ты прилетела, чтобы он написал письмо. Видимо, два идиота встретились рогами и решили, что умнее друг друга. Только кто выиграл? Он? Да. Он снова показал тебе, кто такой Антон Волков. А в тебе нет сил для борьбы, одна пелена перед глазами. Ты поднимаешь голову, и твое сердце замирает, ведь между столиками с нервной и извиняющейся улыбкой на губах идет он. Где щелчок? Где истерика? Ничего. Холод. Кожа покрывается мурашками, и тебя передергивает от этого состояния.