Это было секундное видение. Худое белое лицо, губы слегка раздвинуты в усмешке, всклокоченные грязные совершенно седые волосы и голая макушка, короткая неопрятная седая борода, похожая на когтистую лапу худая рука, тянущаяся к фонарю…
Пистолет или резиновая дубинка? Мистер Ридер остановил выбор на дубинке. Как только рука сомкнулась на фонарике, он выскочил из-за двери и ударил. Раздался звук, больше похожий на рычание зверя, и свет погас: призрак, дернув фонарик, оборвал тонкие проводки.
Коридор погрузился в темноту. Мистер Ридер ударил еще раз, но дубинка рассекла воздух. Он вложил в этот удар всю силу, поэтому, не встретив сопротивления, потерял равновесие и опустился на одно колено, выронив свое резиновое оружие. Но в следующую же секунду он выбросил руку вперед, и на этот раз ему повезло. Что-то ухватив, мистер Ридер рывком втащил свою добычу в комнату и включил свет.
Оказалось, что он схватился за руку… Гладкую и мягкую руку под тонким шелковым рукавом.
Когда комната осветилась, он увидел перед собой бледное лицо Ольги Кру!
Глава 10
Какое-то мгновение они смотрели друг на друга – она в страхе, он в изумлении. Ольга Кру!
Опустив глаза, он понял, что все еще крепко держит ее за руку, и разжал пальцы. Но ее рука словно загипнотизировала мистера Ридера. Он смотрел на нее практически неотрывно.
– Прошу прощения, – сказал он. – Откуда вы взялись?
Губы девушки дрожали, она пыталась что-то сказать, но не могла. Наконец, овладев собой, она произнесла, медленно, с трудом выговаривая слова:
– Я… услышала… шум в… коридоре… и… вышла. Шум… я… испугалась.
Ольга потерла руку, и мистер Ридер увидел красное пятно на том месте, где схватил ее. Удивительно, как он не сломал ей руку!
– А… что-то… случилось?
Каждое слово давалось ей с трудом и звучало как-то механически, как будто она сначала думала, как слово произносится, и только после этого проговаривала его.
– Где в коридоре включается свет? – спросил мистер Ридер.
Сейчас это было важнее! К руке девушки он уже утратил интерес.
– Напротив моей двери.
– Включите! – приказал он, и Ольга безропотно повиновалась.
Только когда коридор осветился, мистер Ридер вышел из комнаты – и то с опаской, о чем свидетельствовал браунинг, зажатый в его в руке.
– Что-то случилось? – повторила Ольга. К этому времени она уже окончательно пришла в себя. К бледному лицу вновь подступила кровь, но глаза ее по-прежнему были широко распахнуты и полны страха.
– Вы в коридоре ничего не заметили? – спросил мистер Ридер.
Она медленно покачала головой.
– Ничего… я ничего не заметила. Услышала какой-то шум и вышла.
Она лгала. Мистер Ридер ни секунды в этом не сомневался. Она успела надеть домашние туфли и накинуть на плечи тонкую шаль, хотя вся схватка длилась не более двух секунд. Более того, он не слышал, чтобы ее дверь открывалась, – следовательно, она была открыта все время, а значит, Ольга Кру находилась в коридоре и не могла не видеть или не слышать того, что произошло.
Он прошел пару шагов по коридору, поднял резиновую дубинку и вернулся к девушке. Она стояла, прислонясь к дверному косяку, и терла руку. Но смотрела она не на него, а ему за спину, причем так внимательно, что он обернулся. В коридоре было пусто.
– Вы сделали мне больно, – просто сказала она.
– Да? Простите.
Пятно на ее изящной белой руке посинело, а мистер Ридер от природы не был черствым человеком. Впрочем, если говорить правду, в ту минуту жалости он не испытывал. Сожаление – да, но сожаление это никоим образом не касалось ее боли.
– Возвращайтесь-ка лучше в кровать, барышня. Мой ночной кошмар закончился. Надеюсь, ваш закончится так же быстро. Хотя я удивлюсь, если это произойдет. Мой страх был минутным, а ваш останется с вами на всю жизнь – или я очень сильно ошибаюсь.
Пока он говорил, она не сводила с него темных загадочных глаз.
– Этот кошмарный сон… – протянула она. – Неужели он будет преследовать меня до конца дней? Думаю, да!
Кивнув, она развернулась и ушла. Услышав, как закрылась ее дверь и в замке повернулся ключ, мистер Ридер подошел к кровати, поставил рядом с ней стул и сел. Дверь он закрывать не стал. Хотя в комнате было темно, в коридоре горел свет, и он не ожидал повторения этого плохого сна наяву.
С резиновой дубинкой он просчитался, с сожалением вынужден был признать сыщик. Эх, если бы не его отвращение к более шумному оружию! Он положил пистолет на кровать, но так, чтобы в любую секунду можно было до него дотянуться. Если дурной сон повторится…