Как только они съехали с шоссе, дорога действительно стала путаной, одна только радость, что не сильно раздолбанная. По обочинам тянулись заборы, приземистые складские корпуса, гаражи. Не успел Брагин обрадоваться, как джип свернул еще раз и выехал на грунтовку. На местных рытвинах и ухабах он чувствовал себя как рыба в воде, однако и Брагин не отставал. «Тянет еще старушка», – с нежностью думал он о машине. Пейзаж за окном становился все более маргинальным: полуразрушенные строения с огрызками рубероида на крышах соседствовали с покосившимися деревянными сараями. Наконец Трифонов остановился у невысокой постройки из грязноватых цементных блоков. На железных с проплешинами ржавчины дверях висел здоровенный замок.
Трифонов, проигнорировав вход, двинулся вдоль сарая, прямо через густые заросли прошлогоднего борщевика, и завернул за угол. Дернул за ручку, открыв неприметную, выкрашенную в цвет стены дверь в торце, и остановился, пропуская Брагина.
После яркого дневного света разглядеть что-либо внутри строения не представлялось возможным. Одинокая лампочка, свисая с потолка на длинном шнуре, разгоняла тьму лишь на небольшом пятачке в центре помещения. Сделав пару шагов, Брагин застыл на месте, ожидая, когда глаза привыкнут к сумраку. Постепенно глухая чернота оформилась штабелем мешков с цементом и беспорядочной кучей покрышек, проступило неизвестно как попавшее в сарай массивное кожаное кресло. Пахло старой резиной, цементной пылью, человеческими испражнениями и страхом. Лежащего у стены человека в разорванной рубашке он заметил не сразу. Опухшее лицо сплошь покрывали кровоподтеки. Рядом топталась пара крепких братков – похоже, их только что оторвали от дела, один все еще растирал костяшки пальцев.
Трифонов взглянул на лежащего и повернулся к парням.
– Ну что?
– Молчит.
– Приводите его в чувство.
Один из братков начал разматывать шланг, а Брагин кивнул на человека у стены:
– Кто это?
– Бывший владелец «Северо-Западных строительных инвестиций». Лишился бизнеса, чуть не присел на пару лет, расстался с женой и любовницей, хотя правильнее будет сказать, что это они с ним расстались, и во всех своих бедах винит Аркадия Степановича.
– А это не так?
– Не так. Вернее, не совсем так.
«Или совсем так», – про себя подумал Брагин.
– Грозился отомстить? – спросил он.
– Не то слово.
– Ну и?
В этот момент струя воды ударила в грудь лежащему, мужчина застонал, зашевелился и попытался заслонить связанными руками лицо.
Трифонов подтащил в центр ангара серый от старости деревянный ящик – такие были в ходу еще в СССР.
– Подымайте его, сажайте сюда, – распорядился он.
От сильного пинка под ребра лежащий застонал громче, но когда его рывком подняли, сопротивляться не стал. Толчок в спину придал ему ускорение. Второй тычок, сдобренный ударом по голове, швырнул его на ящик.
За свою жизнь Брагин провел немало допросов и далеко не всегда ограничивался простым разговором. Всякое бывало. Но почти всегда он мог отличить говорящего правду от лжеца, открытого человека от утаивающего информацию, и уж конечно сломленного допросом человека узнавал легко. Сейчас перед ним был именно такой человек, дошедший до крайней черты.
– Ребятки, погуляйте, пока я с вашим трофеем беседую, – попросил он братков.
Те вопросительно уставились на Трифонова и, получив утвердительный кивок, отошли к двери. Остановились в дверном проеме и закурили, искоса поглядывая на Брагина. «Теперь этот тут командует?» – спросил один из них, кивнув на подполковника. Трифонов промолчал – ответ и так был очевиден. Он тоже отошел к парням, давая Брагину полную свободу действий.
Подполковник подхватил валявшийся у стены обшарпанный табурет и уселся напротив пленника. Помолчал, раздумывая, как лучше построить беседу, но в голову не приходило ничего оригинального, и он решил действовать в лоб.
– Почему люди Макарченка считают, что вы похитили его невесту?
– А! – осклабился бывший бизнесмен. На разбитых губах выступили капельки крови. – Так вот в чем дело.
– А вы ни при чем? Говорят, у вас изрядный зуб вырос на Аркадия свет Степановича.
– Не у меня одного. Многие были бы рады с ним поквитаться, тот еще гад, неудивительно, что невеста сбежала. Представила свою жизнь с этой сволочью – и сбежала. И правильно сделала.