— О, Поттер, это долгая и интересная история, но я не уверен, что именно мне должна выпасть честь ее тебе поведать, — слизеринец устало откинулся на белоснежную подушку, потирая виски.
— Малфой, что произошло? Где вы были? Почему ты в таком виде? — не отставал Джеймс, чувствуя смутную тревогу.
Скорпиус тихо застонал, открывая глаза и чуть потягиваясь:
— Поттер, только без истерик. Тут рандеву произошло…
— Оборотни? — Джеймс глубоко втянул воздух.
— Так, не бледней, все нормально, можно закатывать вечеринку, — Малфой сел. — Твой отец и компания накрутили хвосты всем лохматым недругам, так что… Война закончилась, да здравствует мир в магическом сообществе…
— В смысле?
— О, Поттер, пожалуйста! — застонал Скорпиус вполне натурально. — Что тут непонятного? Волки против волшебников, волшебники победили, все живы и здоровы…
— Значит… все? — выдохнул Джеймс, садясь на стул и прикрывая лицо руками. Наверное, скоро к нему придет чувство яростного недовольства, что Малфой был там, что он сражался со взрослыми, а Джеймс об этом узнал уже постфактум… Сейчас же это было далеким от него чувством.
Лишь понимание того, что все. Закончилось.
Мама.
Они молчали, Скорпиус, наверное, понимал, что должно твориться в душе Джеймса, в котором все эти месяцы жило предчувствие опасности, беспокойство за семью. А теперь это уходило, и оставались лишь отголоски произошедшего. И глухая боль, что врагов уже нет, но потерянного не вернуть.
— Мисс Уизли, помогите вашему кузену лечь в постель, он пока останется здесь. Мистер Корнер, прошу, — нарушил почти полную тишину больничного крыла голос мадам Помфри. Раздались шаги, шорох занавесок, тихий голос Розы:
— Пойдем, Ал…
Джеймс знал, что нужно встать и пойти к брату, узнать, как он. Что Альбус делал в школе? Неужели…?
— Расскажи, — попросил гриффиндорец, не отнимая рук от лица и не меняя позы.
Джеймс знал, что в ответ не получит ни шуток, ни сарказма. Потому что рядом был друг, который всегда понимал лучше всех. Даже лучше родителей, с которыми он за семнадцать лет не особо-то и сблизился. Больше отдалялся. А понять и узнать маму он уже не сможет никогда. А отец…
Скорпиус рассказывал тихо, приглушенно, коротко, но Джеймс и не ждал другого. Он просто слушал, пропуская слова сквозь себя: про Патронуса и весть о том, что отец в ловушке у оборотней, про порталы, про то, что Малфой видел вокруг, как сражались другие. Слизеринец не сказал, что он там делал, но Джеймсу это было не нужно, он помнил, как Скорпиус обещал найти Дрейка Забини. Гриффиндорец был уверен — нашел. Малфой всегда исполнял свои клятвы.
Когда рассказ дошел до того момента, как умирающего Альбуса вылечила Аманда Дурсль, Джеймс уже не смог сидеть. Он встал и начал метаться по небольшому отрезку пола, огражденному ширмой. А потом…
— Ты убил его?
Малфой лишь пожал плечами — ни тени сожаления, ни тени раскаяния, ничего не изменилось на благородном, чуть презрительном лице слизеринца.
Перед Джеймсом сидел тот, кто отомстил за их мать. За седину отца. За ушедшего дядю Рона. За раны Альбуса. За похищенную Лили. За все, что этот теперь уже мертвый человек совершил за два месяца. За все.
— Джим, расслабься. Не надо ничего, — рукой остановил движение друга Скорпиус. — Ну, ладно, если хочешь, можешь стать скульптором, когда мне будут возводить памятник…
Джеймс усмехнулся и протянул Малфою ладонь, которую тот с гнусной ухмылочкой пожал.
— Мистер Малфой, ваша очередь…
Друзья вздрогнули, Джеймс с улыбкой оглядел слизеринца — тот ведь даже не побеспокоился о том, чтобы надеть пижаму. Малфоя это не особо волновало — он встал, чуть отряхнул брюки и отправился на осмотр под осуждающим взглядом целительницы.
Джеймс же нашел кровать, на которую только что опустился младший брат. Казалось, что если Альбус сейчас закроет глаза, то тут же уснет. Но Ал увидел Джеймса и сел.
— Тихо, тихо, — Джеймс опустился на кровать и чуть не упал, когда брат обнял его, прижавшись.
— Ты побудешь тут, пока папа не придет? — тихо спросил Альбус.
— Хорошо, — покорно ответил Джеймс, впервые в жизни поглаживая брата по голове. Он оглянулся к Розе — кузина мягко улыбалась, глядя на них, потом сделала шаг назад и вышла за ширму, тихо задвинув занавеску. — Ложись. Устал?
Альбус кивнул и опустился на подушку. Джеймс поправил одеяло на хрупком, просто чудовищно тонком теле брата, которое совсем недавно рвала на части собака. Как отблагодарить Аманду за то, что Альбус сейчас мирно засыпал, сжав в ладошках руку брата?! Как выразить то, что сейчас было на душе Джеймса, когда он смотрел на Ала и впервые понимал, насколько беззащитен брат и насколько Джим дорожит вот этими его нежными прикосновениями, доверием, с которым Альбус к нему прижимался…
Вошла Аманда — в руке ее были конфеты. Девочка улыбнулась Джеймсу и встала рядом, глядя на уже спящего Альбуса. Она подошла и осторожно сняла с Ала очки.
— Спасибо, — прошептал Джеймс, улыбнувшись девочке. Она непонимающе посмотрела на кузена и лишь пожала плечами.
— Иди, я посижу с ним, — Аманда положила конфеты на прикроватной тумбочке.
— Нет, — покачал головой Джеймс, глядя на брата. — Я обещал, что буду здесь.
Хаффлпаффка промолчала, обошла кровать и села в изножье с другой стороны.
В больничном крыле снова воцарилась сумрачная тишина. Только Джеймсу казалось, что сумрак стал другим. Светлым. Полным надежды.
Глава 2. Лили Поттер
Она сидела в своей комнате на полу, прижав колени к груди и глядя в одну точку — на ножку кровати, под которой прятался ее школьный сундук. Сердце билось, словно часы, отсчитывая секунды и минуты, что она провела в неизвестности и тревоге.
Что-то произошло. Нет, что-то происходило. Сейчас, в эти мгновения. Где-то. И там ее Скорпиус. Лили знала — он там. Чувствовала, как где-то бьется его сердце.
Она сидела тут, потому что перепробовала уже все, что только могла придумать. Оставалось только оглушить Филча и начать его пытать, но не факт, что завхоз знает сам, что и, главное, где происходит.
Слизнорт сказал — оборотни. Преподаватели пропали. Нигде нет Розы и ее приятелей, с которыми она занималась легилименцией. Нет Теодика Манчилли, их педагога. Все это не просто так. Роза говорила, что ей нужно к МакГонагалл. Туда же увели Малфоя после его шутки над Филчем…
Оставалось ждать и надеяться, что все будет хорошо. Он вернется. Целый и невредимый. Он ведь Малфой, он может все, и это ему ничего не стоит. Он как папа, только другой. Папа может все, потому что он сильный и добрый. А Скорпиус может все, потому что он Малфой.
Лили едва взмахнула палочкой — из раскрытой сумки скользнул уже потрепанный пергамент с гербом Малфоев. Девушка вчитывалась в давно уже ставшие родными буквы этого шуточного документа.
Рядом сел Ершик и призывно заурчал. Лили протянула руку и погладила кота.
— Все будет в порядке, правда? — спросила она у зверя. Тот подмигнул ей зеленым глазом и потерся мордой об ее ногу.
Она не пошла на обед, но голода не ощущала. Считала секунды, минуты, часы.
Она и так чуть не побила слизеринца, который отказался узнать в гостиной, не видел ли кто Скорпиуса.
Лили знала, что нужно подняться и выйти из комнаты, поскольку здесь она не получит ответы на свои вопросы…
— Лил! — в комнату буквально ввалились Кэтлин, за ней Шелли и Хьюго. Девочки присели рядом с кузиной, чуть не задавив Ершика. Кот вскинулся и бросился прочь через еще не закрывшуюся дверь. — Ты слышала?!
— Что? — тут же испуганно подскочила девушка. — Малфой?!
— Вся школа кипит! Говорят, что МакГонагалл, Флитвик и Фауст участвовали в битве с оборотнями! — начала взахлеб рассказывать Шелли.
— Говорят, что там был кто-то из студентов, наверняка, Роза, она же куда-то пропала! — подхватила Кэтлин.