Вот так и тогда – ничто не предвещало беды, все произошло неожиданно…
В уголках Яниных глаз блеснули слезы.
Она отошла к обочине, встала в десятке метров от того места, где, по ее подсчетам, должна была произойти авария и слегка облокотилась на полосатые перила, недавно поставленные у этого поворота. Джемма, энергично закрутившись у ее ног, жалобно заскулила.
– Гуляй, гуляй, – вздохнув с пониманием, сказала ей Яна, – Только играть мне с тобой некогда!
Собака радостно взвизгнула и крупными прыжками спустилась с крутой обочины, вихрем помчавшись по давно невиданному раздолью.
Издали показался грузовик. Милославская вся напряглась. Но он, с оглушающим шумом прорезав воздух, лихо пролетел мимо нее. То же самое произошло с микроавтобусом, выскочившим с другой стороны, а потом и десятком-двумя других автомобилей, спешащих в город и из него.
Приближение каждого из них Яна ждала с замиранием сердца. Вот-вот, по ее соображениям, должно было произойти ужасное. Но, одновременно к ее радости и огорчению, все шло мирным чередом.
Водители некоторых автомобилей, пролетающих мимо, успевали бросить на гадалку полные удивления взгляды, а хозяин одного чумазого грузовика даже приостановил машину. Яну окутало при этом облако невыносимой копоти. Она закашлялась, рукой отгоняя от себя едкий газ, а улыбающийся здоровяк, наполовину высунувшись из окна, поспешил предложить гадалке свои услуги.
– Что, красавица, не веселая? – спросил он с ярко выраженным кавказским акцентом. – Подвезти? Чего одна тут скучаешь?
– Я не одна, – печально произнесла Милославская.
– Как не одна? – всерьез удивился кавказец.
Из-за известняковой насыпи показалась Джемма.
– Поезжайте, поезжайте, – кивнув на нее, протянула Яна.
Мужчина спорить не захотел, тем более что собака угрожающе зарычала.
Простояв так около часа, Милославская принялась прогуливаться из стороны в сторону. Ноги ее, и без того устав, вскоре начали ныть, заставив гадалку присесть.
Яна выкурила подряд две сигареты. Она с тоской смотрела вдаль, медленно выпуская струйки дыма. Машины появлялись уже реже, и в перерывах между их гулом вокруг воцарялось безмолвие, нарушаемое только стрекотом неугомонных насекомых. Гадалка поглядела на солнце: оно почти закатилось, а значит момент, когда должна была свершиться авария, миновал.
Яна не отчаивалась, так как заранее она и не знала, случится это до заката или перед восходом. Видение дало ей намек, но конкретного времени не подсказало. Конечно, обидно было сознавать, что несколько часов потеряно напрасно, но Милославская успокаивала себя тем, что в каждом ее расследовании были как взлеты, так и падения.
Поднявшись на ноги, она подошла ближе к обочине и, поставив одну руку в бок, крикнула Джемму, рыскающую в траве. Джемма обернулась и, почуяв строгую нотку в голосе и взгляде хозяйки, ринулась ей навстречу. Гадалка взяла собаку за поводок, чтобы в случае остановки автомобиля ей не пришлось нервировать водителя ожиданием ее возвращения.
Однако транспорта дождаться оказалось нелегко. Все машины, как назло, куда-то запропастились. Милославской пришлось безрезультатно простоять в ожидании около двадцати минут. Наконец вдали показалась какая-то черная точка. Яна вздохнула с облегчением и заранее вытянула вперед руку. Джемма нетерпеливо поскуливала.
Когда точка стала приближаться и ее можно было рассмотреть довольно хорошо, Милославская в нерешительности опустила руку. Потом снова неуверенно подняла ее, потом опять опустила. Однако тут же она поняла, что отказаться от средства передвижения сейчас – означало проторчать в стремительно наступающей темноте еще неизвестно сколько.
Гадалка энергично замахала вытянутой рукой. Старый мотоцикл «Урал», не доезжая до Яны пятидесяти метров, уже стал постепенно сворачивать к краю дороги. Милославская обрадовалась – ее не проигнорировали.
– Куда? – остановившись, спросил мотоциклист, полный загорелый мужчина лет пятидесяти, старясь перекричать тарахтенье мотора.
– До города, – крикнула в ответ Яна, оглядывая мотоцикл.
Мужчина махнул рукой, указывая ей на место позади себя.
– А собаку? – гадалка потянула за поводок Джемму.
Мотоциклист нехотя откинул старую облезлую попону, освободив люльку с проржавевшим дном и истертым перекосившимся на бок сиденьем.
– Вперед, – скомандовала гадалка собаке.
Изумленье той легко было прочитать: если сама Милославская ездила на мотоцикле, хотя и в раннем детстве, то Джемме на своем веку такого испытать не довелось.
– Ну! – прикрикнула Милославская, и овчарка прыгнула в люльку.
Один край сиденья, на который она наступила передними лапами, при этом опустился, а другой поднялся – сиденье едва совсем не опрокинулось.
Убедившись, что Джемма все же нормально пристроилась, гадалка обошла мотоцикл с другой стороны, остановившись у указанного ей сиденья. Мужчина протягивал Яне исцарапанную оранжевую строительную каску с привязанной к ней посеревшей засаленной веревкой. Этот предмет, судя по всему, Милославская должна была надеть себе на голову. Испытать в этот вечер такой экстрим она никак не предполагала.