— Леголас, — он уже встал, когда ощутил прикосновение к ладони, — хочу, чтобы ты знал… Да, вчера я позвала тебя по приказу. Но я не жалею, мне было приятно…
В голосе девушки читалась искренность, и эльф улыбнулся. Нагнувшись, он уронил волосы на ее грудь, касаясь губ торопливыми, частыми поцелуями, звеневшими в воздухе. Но как только она подалась навстречу, они исчезли, и принц стремительно ушел, закрыв за собой дверь.
С минуту Агата не двигалась, радуясь ощущению легкости. Она облегчила душу, однако мотивы Леголаса так и не выяснила, что снова испортило настроение. Да и собственные порождали не меньше вопросов: принц вызывал трепет, улыбка его притягивала, а сам он манил, как родник в пустыне. Но скрывалось ли за этим нечто больше симпатии к мужской привлекательности? Возможно, что-то и было, но слабое, раз приходилось искать на задворках сердца.
***
Эвита металась по комнате, выкручивая пальцы. Уже трижды приходил рыжеволосый мальчик, служащий Маршалу; Дэгни уверяла, что хозяйки нет, но, сколько еще удастся прятаться? Что делать, если покровитель ворвется в комнату? Это вполне возможно…
Обещанный Трандуилом помощник не спешил, и ожидание растягивало время. Оно давило на грудь, словно колесо, медленно скользившее туда-сюда. Пытаясь отвлечься, женщина хотела переодеться, но ткань сливалась и больше раздражала. Есть не хотелось, говорить тоже. Она могла лишь бросаться проклятиями на служанку, которая не обращала внимания.
Очередной стук в дверь заставил ребра сжаться, выдавливая воздух. Прокравшись к окну, Эвита кивнула Дэгни, разрешая открыть, а сама закрылась шторой и притаилась. Однако вместо детского голоса из коридора донесся мягкий, неторопливый мужской баритон. Он отличался от грубых выкриков служителей Маршала, и женщина выскочила из укрытия, ощущая надежду, вмиг сменившуюся испугом за несдержанность.
Тревоги не оправдались: в дверях стоял тот самый низкорослый полуэльф, что обыскивал ее в темнице.
— Так, иди, — подбежав к Дэгни, Эвита выпихнула ее в коридор, — а ты заходи!
Втащив стража, она захлопнула дверь и только тогда заметила его хмурое лицо. Сдвинутые брови нависали над светло-карими глазами, излучавшими волны недовольства, а губы сжались в две тонкие полоски.
— Что? Попало из-за меня? — Волнение заставляло ее рассердиться. — Внимательнее надо быть.
— Мне сказали, что ты все объяснишь, так что давай быстрее, — огрызнулся полуэльф и направился к креслу.
— Где же это ты столько наглости подобрал? Ну слушай…
Рассказ не занял много времени, а услышав про ребенка, страж улыбнулся — все Эльдар любили детей, которых у них не было.
— Мальчик? — протянул он, откидываясь в кресле.
— Ну да… лет десять ему, — сев напротив, Эвита с надеждой взглянула на полуэльфа.
— Я попробую увести его, но не запрет ли он дверь?
— Знать, комнаты не запирает — у каждого есть орава слуг, сидящих там постоянно. А если им еще и ключи раздать, то можно не застать на месте, когда они нужны. Да и кто посмеет сунуться в покои самого Маршала? То же самое, что к королю ворваться.
— Нет других препятствий? Все кажется слишком просто.
— Вроде бы нет… разве что Маршал вернется.
— Я могу договориться с эльфом у покоев Владыки: он скажет, когда этот человек зайдет к нему и постарается задержать, если он выйдет.
Это и впрямь выглядело просто, из-за чего женщина насторожилась. Однако вспомнить о скрытых подвохах никак не удавалось, и полуэльф решил не тратить время. Он отлучился минут на десять, а вскоре после этого явился незнакомый эльф и сообщил, что Маршал из Волда зашел в покои Трандуила.
Как и во время сборов к Агате, Эвита утратила чувство реальности. Все казалось ей сном, напряженным, но далеким, готовым в любой момент закончиться. Она могла лишь безвольно следовать за полуэльфом, цепляясь за образ двери своей комнаты, потом за разноцветные кубики, вытянутые факелы и окна. Глаза видели, но память была словно переполнена и не вмещала нового. Существовала лишь волны каштановых прядей, закрывавших широкую спину и качавшихся в такт движениям.
Испуг несколько разогнал туман, когда коридор повернул, и женщина осталась за углом в одиночестве. Она ждала, прислушиваясь к гулкому эху шагов, а затем к стуку по дереву. Но неизвестность мучила, заставила ее выглянуть из укрытия и увидеть рыжего мальчика в привычной холщовой котте, застывшего в дверном проеме. Вид настоящего эльфийского воина с оружием на поясе заставили рот и глаза ребенка округлиться. В восторг пришел и страж, отчего с легкостью разговорил его, начав с простого вопроса о хозяине.
И минуты не прошло, как он сел на корточки, демонстрируя кинжал. Чертя узоры в воздухе и рассказывая, как с ним обращаться. Зрачки мальчика вспыхнули, словно звезды, когда в его руку легла увесистая рукоять. Не убирая ножны, полуэльф обхватил их, показывая расположение пальцев и остерегая от возможных ошибок.
Скоро он предложил выйти на улицу и потренироваться в нападении. Мальчик загорелся, готовый мчаться хоть на край света, однако быстро вспомнил про обязанности. Неудача заставила Эвиту закусить собственный палец. Но страж не отступал и скоро увел мальчика, взяв за руку.
Как только оба скрылись, женщина кинулась к двери. Она не запомнила, как вошла: перед глазами все дрожало, будто в воде. Мозаику просто сменил яркий свет, бьющий отовсюду и огибающий силуэты мебели. Кресла, сундуки, письменный стол… они напоминали солдат и отбрасывали тени, способные утаить опасность. Эвита испугалась, что не одна здесь, ведь повсюду чудилось движение.
Нет, это колотилось сердце и бурлила кровь. Успокаиваться не было времени, и она пошла вперед, обогнув красный ковер. На столе лежала стопка исписанных листов, и женщина схватила верхний, поднося его к лицу; Трандуилу она не врала, однако читала плохо. Ее этому не учили, и только наставления Агаты дали возможность разбирать записки от любовников.
Сейчас недостаток практики грозил катастрофой! Эвита хватала одну бумагу за другой, но написанное ускользало как аромат на ветру. Всюду разные подчерки, иностранные имена и названия… они сливались, и от досады хотелось плакать! Или убить кого-нибудь. Мешало ощущение чужого взгляда: кто-то настойчиво пялился в спину, и женщина оборачивалась, однако видела лишь пустую стену.
Скоро все бумаги оказались разбросанными. Некоторые упали на пол, и женщина вдруг осознала, какой бардак устроила. Так не пойдет. Трандуил сказал, что Маршал будет у него пару часов, значит, время есть.
Глубоко вздохнув, она осмотрелась и подумала, что вряд ли ценность будет храниться на столе. Она вспомнила вчерашний вечер и ящик со свитками, откуда покровитель достал яд. Вспомнила, как тот не открывался, пока рука не легла на чернильницу. Сдвинув бумаги, женщина увидела стеклянный купол, наполненный темной жидкостью, и осторожно подергала его в разные стороны. Кажется, она чуть сдвинулась, и раздался тихий щелчок, дающий надежду, тут же сменившуюся отчаянием.
Оно обрушилось словно пощечина, когда в комнате зазвучал хриплый голос:
— Надо же! А я и думаю, чего этот за мной увязался-то?
Эвита перестала дрожать; тело будто застыло, и она с трудом могла двигать шеей. Однако заставила себя скользнуть взглядом по ковру, сменившемуся белой плиткой. На ней чернели мужские сапоги, переходящие в штаны, верх которых закрывала ярко-сиреневая котта. Маршал из Волда не двигался, уперев руки в бока и буравя женщину взглядом. За его спиной виднелся коридор и голова эльфа со светлыми волосами, который не оставлял попыток задержать мужчину до самых покоев. Но больше вмешиваться не собирался — на такой случай ему указаний не давали.
— А где этот маленький негодяй, которого я кормлю, чтоб сидел тут и выполнял приказы? — Не оборачиваясь, Маршал с грохотом захлопнул дверь.