— Леголас сказал, что мне можно навестить Владыку, — объяснила она, но взгляд эльфа не изменился. Он пристально осмотрел ее с головы до ног и кивнул, после чего исчез.
Девушка пошла следом, но замешкалась у прохода: она ощутила благоговение, какое возникает в храме. Анорион не спросил разрешения Трандуила, значит, он лежал без сознания; Агата собиралась проникнуть в таинства жизни великого эльфа, что дозволялось немногим.
Голова кружилась, когда она делала последний шаг. Взгляд инстинктивно схватился за тёмную фигуру эльфа, проходящего мимо большого полукруглого окна. Сразу за ним стояла кровать с низкими приплюснутыми ножками и вогнутым изголовьем в форме жемчужной раковины. Оно переливалось на солнце розовыми и салатовыми оттенками, подчеркивая матовую поверхность одеяла, под которым угадывался мужской силуэт. Трандуил лежал неподвижно, с вытянутыми вдоль тела руками. Его голова утопала в подушке, и рассмотреть лицо не удавалось.
— Как он? — спросила Агата, чувствуя резкий аромат трав и горечи, витавшие в комнате.
— Фэа Владыки блуждает во Тьме, — Анорион опустил пальцы в маленькую склянку, до этого спрятанную в его кулаке, — она ослабляет его. Владыка Элронд поделился своей силой, и нам остаётся только надеяться, что ее хватит.
— Но почему он не приходит в себя? — Девушка приблизилась, наблюдая, как эльф смазывает чем-то щеку Трандуила.
— Из-за чар. Они слабые, и Владыка легко избавится от них, когда сможет бороться с Тьмой. А до тех пор он будет спать.
Закончив, он поставил склянку на столик у кровати и взял с него мятое полотенце. Однако снадобье не оттиралось, как бы Анорион ни старался.
— Выйди, если нужно, а я останусь, — предложила Агата.
Эльф так резко поднял голову, что она отступила назад. Его глаза кричали, что он не доверил бы ей и поводья лошади, но импульсивность сменилась задумчивостью.
— Что я могу испортить? Владыка спит и не узнает.
— Ладно, — нехотя сдался он, кинув полотенце обратно на столик, — я не задержусь.
Как только входная дверь закрылась, девушку словно накрыл купол, поглотивший все звуки. Находиться рядом с окаменевшим Трандуилом было жутко, и она стала озираться. Но сундуки и диван, накрытый вишнёвым покрывалом, казались унылыми и брошенными, как игрушки больного ребёнка. Встав на носочки и стараясь не шуметь, Агата направилась к кровати, рассматривая эльфа. Он дышал плавно, но с усилием, а венка на шее часто пульсировала. Скользнув взглядом по его лицу, девушка улыбнулась: рана исчезла, а на ее месте была покрасневшая кожа. Она казалась странным родимым пятном, но внешность эльфа не портила и делала ее более настоящей, избавив от совершенства. Как и мокрые пряди, прилипшие к вискам и щекам.
Агата так и застыла, разглядывая его. Опомнившись, она села рядом и Владыка тут же дернулся, словно почуяв опасность. Его глаза заметались под веками, а брови сдвинулись, из-за чего девушка испугалась. На лбу Трандуила собрались капли пота, и она заставила себя взять полотенце, но на большее не решилась. Хвала Эру, скоро он успокоился, и Агата осторожно собрала влагу, чувствуя смесь уже знакомого благоговения и наслаждения. Такой прекрасный, волевой мужчина, лежит перед ней уязвимый и манящий. Даже слишком — искушение велело ей коснуться эльфа, и девушка подчинилась, боязливо скользнув костяшками пальцев по его виску. Опустив глаза, она только сейчас увидела, что легкое одеяло подчеркивает все изгибы тела. Не спрятался и холмик между расставленных ног, от вида которого у девушки сжалось горло.
Стало жарко. Полотенце исчезло, а ее рука вдруг оказалась на животе Владыки, рядом с темной точечкой, видневшейся под покрывалом. Оно не скрывало грудь, и Агата медленно обвела ее контур, наслаждаясь твердостью и гладкой кожей. Потом накрыла ладонью сосок, лаская его круговыми движениями. Он напрягся — рефлекс, но до чего соблазнительный.
Теряясь в ощущениях, в давлении на свои чресла, она наклонилась и прижалась к раскрытым губам Трандуила своими. Она не целовала его, лишь прижималась и вздрагивала от неистовых ударов сердца. И вдруг рот эльфа закрылся. Нет, он поцеловал ее. Медленно и нежно, словно лепесток. В первый миг девушка застыла от возбуждения, но сознание воззвало к ней, требуя очнуться. И она послушалась, отпрянула и с ужасом взглянула на Владыку, чьи глаза все еще были закрыты. Притворяется? Вряд ли — такие игры не в его характере.
Голова отказывалась думать, и звуки шагов показались ударом кнута. Агата отшатнулась от кровати и повернулась, рассматривая Анориона. Видел ли?
— Все хорошо? — спросил он, но фраза ускользнула от понимания. Осталось только лицо эльфа: напряженное и чуть встревоженное. Но в нем не было удивления или порицания… кажется, не видел.
— Мне пора. — Язык девушки с трудом ворочался. Она хотела уйти быстро, только ноги ослабли и дрожали, делая ее походку шаткой.
***
Прошли сутки, за которые Агата лишь раз выходила из своей комнаты — в столовую и купальню. Так она наказывала себя, но вины не чувствовала, хоть и пыталась. Поцелуй с Трандуилом казался ей сном, но тогда что произошло на самом деле? Чем окончился ее визит? Нет, он был — девушка не сумасшедшая. Разве что искажение навеяло образы или завлекло ее в свои извращённые шалости. Это казалось удобным, но сознание упорно напоминало, что тяга к эльфу возникла у нее еще в Рохане. Неуловимая, похожая на уважение, но реальная. И сейчас она нашла поощрение и укрепилась, будто росток после дождя.
Агата знала, что ей не следует потакать желаниям, но мысли то и дело возрождали в памяти образ Трандуила. Его обнаженное тело, его губы и чарующую близость…
— Эру с нами! — Дверь распахнулась, и в комнату вбежал Леголас.
От неожиданности девушка вздрогнула и едва не упала с кровати, на которой сидела. Она не видела эльфа после купания и боялась встречи, поэтому ее сердце затрепетало, а щеки вспыхнули.
— Он очнулся! — Леголас упал на колени возле нее и схватил за руки. — Отец очнулся!
Он спрятал лицо в ладонях Агаты, целуя их и бормоча что-то неразборчивое. А она могла только смотреть на его волосы и прислушиваться, как течёт по венам ненависть, становясь все сильнее. Ненависть к себе.
— Я же говорила, что Элронд поможет. — Радость вышла фальшивой, как и улыбка.
Но эльф ничего не заметил и выпрямился. Девушка увидела яркий блеск в его глазах, прежде чем их губы соприкоснулись, и она утратила возможность дышать. Отвечать не хотелось, и заставить себя не удалось — Агате было стыдно. Она собиралась отстраниться, но Леголас сам это сделал:
— Отец еще слаб, но уже собрался в Лихолесье. Это значит, что с ним все в порядке, — ослепленный радостью, он не чувствовал изменений в любовнице, — тебе нужно зайти к нему.
— Зачем? — выпалила она, отбросив притворство.
— Поговорить о твоем пребывании с нами. Но ты не бойся, все будет хорошо.
— А ты там будешь? — Агата вся напряглась, ожидая ответа, но эльф не спешил и вновь поцеловал ее руку.
Она следила за его движениями и пыталась сообразить, случилась ли трагедия? Помнит ли Трандуил о ее визите? Или он хочет отослать ее?
— Нет, — заговорил Леголас, — мне велено собирать наш отряд. Я не буду спешить, чтобы отец набрался сил, но ему об этом знать не нужно.
Девушка испугалась, что Владыка действительно все помнит и хочет уберечь сына от нее. Но после усомнилась, знает ли он об их связи.
Мысли кружились в голове, словно подхваченные ураганом. Держать внимание на принце не удавалось, и Агата лишь кивала. Скоро он ушёл, оставив ей чувство растерянности и тревогу, которая неумолимо росла, сдавливая все внутри. Чтобы избавиться от нее, девушка решила не медлить и встала на ноги, оглядывая свое платье. Она надела вчерашнее, а волосы оставила распущенными — здесь все так ходили, но сейчас ей показалось, что Трандуил может счесть это распущенностью. Но, с другой стороны, причёска вряд ли исправит ситуацию.