Сэр Роланд уже готов был продолжить беседу, как в застекленных дверях появилась мисс Пик.
Глава 4
На этот раз мисс Пик сбросила свои сапоги и предстала в одних чулках. В руках она держала кочан брокколи.
– Я надеюсь, вы не возражаете, что я в таком виде, миссис Хейлшем-Браун, – прогудела она и зашагала к дивану. – Пачкать комнату не хотелось, вот и оставила сапоги снаружи. Просто надо бы узнать ваше мнение об этой брокколи.
– Она... э-э... очень славно выглядит, – все, что смогла придумать Кларисса.
Мисс Пик сунула кочан под нос сэру Роланду.
– Поглядите-ка, – приказала она.
Сэр Роланд приказание исполнил и вынес свой вердикт.
– Не вижу в ней ничего неправильного, – провозгласил он.
Однако взял у нее брокколи, дабы провести более тщательное расследование.
– Разумеется, в ней нет ничего неправильного, – рявкнула на него мисс Пик. – Точно такой же кочан я отнесла вчера на кухню, и та женщина... – Она оборвала тираду, дабы сделать отступление: – Я, конечно, ничего не хочу сказать против ваших слуг, миссис Хейлшем-Браун, хотя могу сказать многое. – И вернулась к основной теме: – Но миссис Элджин, представьте, имела наглость назвать эту брокколи убогим экземпляром и заявить, что она не собирается готовить ее. Она сказала что-то вроде: «Если вы не можете вырастить в огороде ничего лучше, так займитесь чем-нибудь другим». Я так рассердилась, что готова была убить ее. – Кларисса попыталась вставить слово, но мисс Пик продолжала, не обратив на это никакого внимания: – Вам же известно, я никому не хочу доставлять неприятностей, но я не собираюсь выслушивать оскорбления на этой кухне. – На мгновение прервавшись, дабы вдохнуть побольше воздуха, она продолжила свою гневную речь: – Впредь я буду сваливать овощи перед черным ходом, а эта миссис Элджин может оставлять там же... – В этом месте сэр Роланд попытался вернуть ей брокколи, но мисс Пик проигнорировала это усилие и продолжила с прежним жаром: – Оставлять там же список того, что ей требуется.
И она выразительно тряхнула головой.
Ни Кларисса, ни сэр Роланд не нашли чем ответить на пламенную речь, но как раз когда садовница открыла рот, чтобы продолжить, зазвонил телефон.
– Я подойду, – проревела мисс Пик и сняла трубку. —Алло, да, – рявкнула она, одновременно вытирая стол краем халата. – Это Коплстон-Корт. Вам нужна миссис Браун?.. Да, она тут.
– Алло, – сказала Кларисса, – это миссис Хейлшем-Браун. Алло, алло! – Она посмотрела на мисс Пик и воскликнула: – Как странно. Там, похоже, прервали разговор.
Когда Кларисса повесила трубку, мисс Пик вдруг ринулась к журнальному столику и принялась двигать его к стене.
– Прошу прощения, – загудела она, – но мистер Селлон всегда предпочитал, чтобы этот столик стоял прямо у стены.
Кларисса исподтишка скорчила рожу сэру Роланду, однако поспешила на помощь мисс Пик.
– Благодарю вас, – сказала огородница. – А еще, – тут же добавила она, – вы ведь будете особенно осторожны со следами стаканов на мебели, не так ли, миссис Браун-Хейлшем? – Кларисса с тревогой взглянула на стол, а огородница тут же поправилась: – Виновата, я хотела сказать: миссис Хейлшем-Браун. – Она от души рассмеялась. – Да ладно, Браун-Хейлшем, Хейлшем-Браун, какая разница. Это ведь одно и то же, правда?
– Нет, не одно и то же, мисс Пик, – отчетливо произнес сэр Роланд. – В конце концов, конский каштан вряд ли то же самое, что каштановый конь.
Пока мисс Пик весело ржала над этой шуткой, в комнату вошел Хьюго.
– Эй, вот и вы, – приветствовала его мисс Пик. – Я тут получаю настоящую выволочку. Такие они у нас язвительные. – Подойдя к Хьюго, она хорошенько хлопнула его по спине, затем обернулась к остальным и завопила: – Ладно, спокойной ночи. Мне пора. Дайте-ка мне брокколи.
Сэр Роланд вернул кочан.
– Конский каштан – каштановый конь, – прогудела она. – Очень хорошо, это я должна запомнить.
И с новым взрывом хохота скрылась за стеклянной дверью.
Хьюго проводил ее глазами и повернулся к Клариссе и сэру Роланду.
– Да как же Генри терпит эту женщину? – изумился он.
– По правде говоря, с большим трудом, – ответила Кларисса.
Она взяла с кресла книгу Пиппы, положила на стол, а сама рухнула на освободившееся место.
– И неудивительно, – сказал Хьюго. – Эта ее мерзкая игривость! Эдакая наивная непосредственность школьницы.