— Тебя поначалу встряхнуть надо было. Чтобы ты согласилась на небольшую авантюру.
— Какую же? — осторожно поинтересовалась я. Дракон только улыбнулся еще шире.
— Полетели в Серебряный Лес. Прямо сейчас. Свадьба состоится через день, только если те двое опять не переругаются.
— Прямо сейчас? — я озадаченно опустила руки, мрачно разглядывая длинный подол королевского одеяния. — Ты уверен, что это хорошая идея — лететь туда налегке? Я ж в этом платье измучаюсь в дороге.
— Уже хорошо, что ты задумалась о том, что ничего с собой не берешь, а не о том, что королеве, вообще-то, нельзя покидать свое королевство просто так — без предупреждения ближайших подданных, охраны и всей той мишуры, которая обычно сопровождает отъезд правящего лица государства, — Аранвейн поднял шаль с земли, отряхнул ее от опавшей листвы и набросил мне на плечи. — Вот когда порадуешься, что я гораздо более опытный правитель, нежели ты, и уже обо всем позаботился. — Он указал на небо, где над деревьями нарисовалась хрупкая фигурка в развевающихся одеждах. — Смотри.
Светлые с черной каймой крылья мелькнули в воздухе, а спустя полминуты на берег приземлилась Хэлириан, через плечо которой висела моя походная сумка, объем которой не раз выручал меня в дороге. Судя по тому, как заговорщически переглянулись Верховная жрица Андариона и царь Алатырской горы, они сначала имели долгий разговор с глазу на глаз, а потом решили и меня втянуть в затею, абсолютно не подходящую королеве. Но столь подходящую для бесшабашной ведуньи.
— Ева, может, ты наконец снимешь с меня свой походный арсенал? — возмутилась Хэл, явно вспомнив о временах, проведенных у костра в местах, отмеченных на росских картах "черной меткой". — Как ты с ней столько времени ходила, понятия не имею, она же жуть какая тяжелая!
— Привычка — вторая натура, — хмыкнула я, снимая с запыхавшейся жрицы ношу и заинтересованно заглядывая в нее. Опаньки, да там помимо имущества ведуньи, которое никто, я в том числе, и не подумал вытряхнуть и разложить в подобающем порядке, прибавился новенький меч в наспинных ножнах, оголовье которого тускло блеснуло в холодных лучах осеннего солнца. Неудивительно, что сумка казалась такой тяжелой — видимо, меч клали последним, вот он и отягощал своим весом хрупкую, не привыкшую к подобным ношам жрицу.
— Хэл, а меч-то зачем, ежели на свадьбу к Вилье летим? — поинтересовалась я, продолжая перебирать содержимое сумки, наугад вытаскивая из недр артефакта полезные и не очень вещи. Конечно, все я переворошить не смогу, но буду хотя бы в общих чертах знать, что у меня валяется. А то с девушек станется туда и полный аватарский доспех упихнуть, благо артефактная сумка и не такое позволяла. В руку угодило слегка облезшее чучелко птицы, сиреневое «оперение» которой еще лет пять назад утратило свою первоначальную форму — перышки распушились по всей длине, и чучелко теперь напоминало не птичку, а странный пушистый комочек. Елки-палки, сколько ж лет оно у меня тут лежит?!
— Ева, насколько я тебя знаю, у тебя попросту феноменальный талант влипать в очень неприятные ситуации с завидным постоянством, — ехидно фыркнула Хэлириан. — Кстати, судя по всему, Небесный Хрусталь тебе придется оставить здесь.
— Да-да, помню я. Талисманы не должны покидать границ Андариона, — отмахнулась я, кладя чучелко обратно в сумку, в который раз пообещав себе выбросить его в ближайшем темном переулке, и выуживая из сумки теплую кожаную куртку. Шаль, конечно, теплая, но на ветру во время полета на драконьей спине она не поможет. Теперь я смотрелась совсем уж странно — настолько королевский наряд не сочетался с видавшей гораздо лучшие дни курткой, но кому какое дело, в каком виде я на драконе летаю. — Тебе-то хоть есть, куда ее положить? Я про корону.
Хэл на секунду задумалась, а потом ойкнула, смущенно указывая крылом на мою сумку. Ага, так я и думала. Девчонки в спешке сунули туда футляр для короны, а теперь его уже и не найдешь, пока не перевернешь сумку вверх дном. Хотя, если постараться, то этого можно избежать.
— Ладно, сейчас будет. — Я снова закопалась в сумке, мысленно представляя этот самый футляр — строго говоря, нечто вроде сумки из жесткой кожи, раскрывающейся, как коробка для украшений, и висящей на длинном ремешке — когда Аранвейн напомнил о себе.
— Думаю, нам пора. Мы с Хэлириан уже подготовили обращение к народу от твоего имени, где Хэл назначается твоей заместительницей на время твоего отсутствия в Андарионе. Надеюсь, мы не перегнули палку, сочиняя такой указ, а? — дракон сделал несколько шагов назад, собираясь трансформироваться, а я только плечами пожала, ища футляр. Сомневаюсь, что эти двое насочиняли указ покруче тех, что иногда пишут бояре для росского князя Владимира. Читала, знаю. Вилькин дед эти «указы» хранит в отдельном сундуке и иногда читает на ночь глядя, когда охота от души посмеяться. Куда там срамным стишкам, в охоте за которыми княжеские писари целых две недели торчали на базарной площади.
Серебристый свет окружил Аранвейна, и я прекратила поиски, зачарованно глядя на то, как шар густого, как туман, света, окутывает человеческую фигуру, становится еще гуще и растет в размерах. Сколько раз уже наблюдала смену ипостаси у чистокровного дракона — все никак не могу насмотреться. Есть в этом зрелище какая-то притягательная сила, словно подсматриваешь за чем-то невероятно древним, выплетенном из первичной магии, овладеть которой не может никто, кроме самих драконов. Впрочем, так оно и есть. На подобные фокусы, насколько мне известно, еще Великий Полоз способен, но змеиный царь живет глубоко под землей, и его еще никто не видел. Нет, вру. Девки, которых Полоз иногда сманивает к себе на брачное ложе под землю — те уж точно видели, но рассказать никому и ничего уже не сумели. Только на том месте, где девку под землю забрали, выступает на поверхность самородное золото или каменья самоцветные — навроде как Великий Полоз откуп родне отдает. Драконы, как мне рассказывали, откуп предпочитают передавать самостоятельно из рук в руки.
Аранвейн с наслаждением расправил широкие кожистые крылья и щелкнул зубами, один вид которых вызывал уважение абсолютно у всех, кто их видел, а их остроту проверять, пусть даже в шутку, я бы не стала ни при каких условиях. Серые драконьи глаза, напоминавшие о замерзшем озере, выжидающе уставились на меня, и в этот момент футляр для короны все-таки оказался в моей руке. Еще пару секунд я возилась с застежкой, после чего сняла с себя венец истинной королевы и, бережно уложив его в предназначенное для него углубление, едва ли не с облегчением передала Хэлириан. Как будто пудовую гирю с себя сняла.
— Что, полегчало, ведунья? — усмехнулся дракон, ложась на землю и складывая крылья. — Забирайся давай, пока кто-нибудь за нами не увязался.
— А с Андарионом что? — поинтересовалась я, застегивая куртку и вешая сумку через плечо. — Государство развалить точно не успеете?
— Я обо всем позабочусь, обещаю. В конце концов, с политикой знакома не понаслышке, — улыбнулась Хэл, вешая футляр с короной себе на шею. Что-то не нравится мне эта улыбка, наверняка ведь захочет приложить руки к внутреннему убранству дворца. Если опять попытается подвесить к моей кровати балдахин с рюшечками — прибью. Нет, лучше целый месяц заставлю ходить в розовом платье в цветочек — она этот цвет терпеть не может, как и я — обилие кружев над головой в спальне.
— Ну да, а если что — то Ведущего Крыла к делу приплетешь, когда он вернется, — вздохнула я, подходя к драконьему боку, когда у меня за спиной раздался печально знакомый голос, прямо-таки сочившийся сладким ядом.
— И к какому же делу вы, моя уважаемая королева, предлагаете меня приплести без моего на то ведома?
Ну бывают же дни, когда птица обломинго, простирающая свои крылья над неудачниками, пролетает и над моей головой. Как жаль, что ее нельзя сбить на подлете, особенно сегодня!
Я медленно развернулась, сталкиваясь взглядом с черными зеркалами глаз на лице Данте. Черная куртка наемника покоилась у него на плече, пропыленная и в паре мест порванная, но сам аватар был в полном здравии и, если судить по каменному выражению лица, зол как никогда. Хэл тихохонько, бочком, отошла в сторонку, а я невольно прижалась к Аранвейну.