Интерлюдия 2
Шотландия. Окрестности замка Малькольм. Полигон боевой тренировки рода Малькольм
Мерухи и Куэс Джингуджи, Хемиш и Александр Малькольмы
— На изготовку-у-у!
Чаша «боевого полигона» древнего рода Малькольмов больше всего напоминала обычный амфитеатр, точнее — половину арены… а любой военный без проблем узнал бы стрельбище. Небольшое.
— Выпуска-а-ай!
Из-за формы полигона голос «ведущего» отражался и разносился окрест, заставляя Мерухи Джингуджи морщиться от интонаций оператора: не столько от резкого акцента или эха, сколько по привычке. Их собственный полигон в Японии был устроен примерно так же. Тем временем, посередине арены материализовались две одинаковые фигуры… скорее, фигурки — карикатурные подобия людей, зелёные и остроухие, а уж на морду — фуу! Уж кто-кто, а гоблины Шотландии на эстетику с человеческой точки зрения претендовать не могли. Кстати, европейцы для «упаковки» тренировочного реквизита пользовались примерно такой же пространственной техникой, что и их японские коллеги: ряды «бутылок» стояли по правую руку от главы Джингуджи, направив горлышко на центр амфитеатра. Будто такие пушки. Одна «бутылка» — один демон. Удобно!
Фигурки демонов, появившись на «поле», между тем не собирались стоять и изображать из себя мишень — мгновенно сориентировавшись, они прыснули в разные стороны… попытались, по крайней мере. Левый демон внезапно и без видимых спецэффектов разлетелся облаком источающих дым ошмётков, а вот правый высоким прыжком с переворотом в воздухе всё же ушёл от удара огненной стрелы.
Стоящий рядом с Мерухи Малькольм-старший чуть слышно фыркнул. Теория теорией, а вот первый же удар его сын «завалил». Гоблин, несмотря на С-класс, обладает одним неоспоримым «достоинством» — он очень быстро драпает… что и продемонстрировал наследнику Малькольмов, последовательно увернувшись ещё и от ледяной стрелы и фаербола… и нарвался на молнию. Никаких красивых ошмёток — только пятно оплавленной почвы. Хемиш Малькольм качнул головой. И вторая ошибка. Молния — это заклятие не для уровня гоблина, всё равно что муху гранатой. А ещё полноценная молния очень требовательна к мане — пропорционально расстоянию, что характерно. В упор могут бить даже слабые маги, а «накачать» канал в сорок метров — и быстро! — это даже для него затратно, не то, что для его тяжело дышащего сына.
Младшая же Джингуджи никаких признаков утомления не демонстрировала. А судя по скорости, с которой она сформировала «меч» — ударное заклятие канально-силового, а не канально-энергетического (как молния) типа, тренировалась она именно под эту тактику. Всё верно — когда «лимит» не поджимает, используй то, что можно использовать быстро. Довлеющая аура силы, немного мерцающая, но такая мощная, что напрочь затмевала ауру Алекса, лучше всяких слов давала понять, что до того, как резерв двенадцатилетней волшебницы «покажет дно» ещё очень и очень далеко… куда дальше, чем у самого Хемиша и даже у стоящей рядом с ним старшей Джингуджи. Тот же самый гоблин, будь у него возможность, сбежал бы быстрее собственного крика, едва такой волшебник появился бы у горизонта. Логично, что и «минимальное» заклятие, наработанное юной волшебницей, рассчитано на сущность классом выше жалкого антропоида-трёшки, что аналогично классу С в классификации Джингуджи, у которого даже мозгов нет. Ну ладно, надо продолжать. Хемиш кивнул внимательно смотрящему на него оператору, и над полигоном опять разнеслось «На изготовку-у-у!».
В этот раз оператор вывел на учебную арену водяную тварь — так называемую «малую нимфу». На равном удалении посреди жухлой зимней травы внезапно возникли лужи диаметром метров десять… и левая без паузы взорвалась безудержным пламенем! Вода в мгновение ока закипела и испарилась — яростная полоса плазмы, протянувшаяся от японки до противника заставила отшатнуться даже стоящего в двадцати метрах правее Александра Малькольма — увы, и тут он упустил инициативу. А нет, не упустил. Решив загладить свой прошлый промах, а также узнав «водяного», ребёнок тщательно формировал вокруг кистей «мёртвую воду» — лабораторное заклятие обезвреживания воды. Впрочем, лабораторным оно считалось последние лет триста — а до этого было вполне себе боевым, правда — медленным, но нимфа из своей лужи всё равно деться никуда не могла. Вода в правой луже стремительно почернела и медленно начала светлеть… а Малькольм-старший мысленно засчитал сыну ещё один промах. Однако! Нет, в условиях города или даже сельской местности «мёртвая вода» была предпочтительнее — никаких видимых эффектов, следов и разрушений… но только не для полигона, где уничтожать нечисть надо на время!